Святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский Владыка Иоанн – святитель Русского Зарубежья

Откуда владыка Иоанн почерпал для себя такие силы, чтобы не знать отдыха на постели, чтобы во всякое время дня и ночи быть готовым к посещению больного, всегда утешать, назидать и не всегда, но часто делать невозможное возможным? Ибо немало людей хранит память о совершившихся исцелениях и также о том, как владыка отвечал на невысказанную мысль. Конечно, эти благодатные силы владыка, следуя примеру святого праведного Кронштадтского пастыря, имел прежде всего потому, что ежедневно причащался Святых Христовых Таин, а при этом он также неспешно потреблял Святые Дары, оставаясь в будни, когда сам служил, долго в алтаре. Его молитва и переживания при этом – великая тайна, о которой мы ничего и не смеем и не умеем сказать.

Кроме того, он всегда был почти одновременно и с людьми, которых выслушивал, которым помогал, и духом в общении со святыми. Святой Иоанн Кронштадтский пишет о себе, что он всегда старался прочесть каноны святым, которым положена в данный день служба. Так и владыка при путешествиях возил с собой полный круг богослужебных книг, а также переводил с греческого тропари тем святым, которым в славянских Минеях помещены лишь общие тропари, а не особые. Эти греческие Минеи, предмет постоянного чтения владыки, теперь находятся в библиотеке Свято-Троицкого монастыря в Джорданвиле.

Усердно и настойчиво владыка старался выяснить даты памяти тех православных святых, подвизавшихся на Западе, которых православный Восток забыл или полузабыл. Мы имеем такой его список с именами девятнадцати угодников Божиих, преимущественно французских и ирландских.

Никому он не отказывал в молитве, как видно из разных свидетельств. Знаю епископа, который сердечно желал участия владыки Иоанна в своей хиротонии (здесь архиепископ Антоний пишет о себе.– Примеч. ред.), но владыка был на другом конце Америки и в день хиротонии написал ему, что когда предположительно по времени совершалось над посвящаемым Таинство, то и он тоже вознес за него положенные при хиротонии молитвы.

А другой архиерей делился с нами мыслью о том, что архиереев, которые имели бы такое «вселенского духа» участие к жизни всех других православных народов и их Церквей, он знает только двух: это митрополит Антоний (Храповицкий) и наш архиепископ Иоанн! Очевидно, это так. С митрополитом Антонием считались, как ни с кем, возглавители всех Православных Церквей. А на архиепископа Иоанна основательно надеялись, как на того, кто выведет их на дорогу, и французы, и голландцы. И славянские народы запомнят сердечное отношение к ним особенно именно от этих архипастырей. И новообращенные американцы, как и французы, особенно любят владыку Иоанна.

...Для меня лично воспоминания о владыке Иоанне связаны с памятью о митрополите Антонии и о Мильковском монастыре с его душой – батюшкой отцом Амвросием. Но это не только для меня!

Вот передо мной журнал «Святая Земля» за 1935 год. Там в № 6, 7 и 8 напечатан очерк, принадлежащий перу очень известного в зарубежье церковного деятеля, близкого к митрополиту Антонию, оставившего нам конспективную запись его проповедей, П.С. Лопухина. Очерк озаглавлен так: «Христианский подвижник в современных условиях». По ходу рассказа автор сообщает, что получил почти одновременно три письма, которые он и приводит...

«Из Иерусалима прислали карточку отца Амвросия и с нежной любовью просили что-нибудь написать о нем».

Из Польши написали: «...Мы были в Почаеве. Там такой же дух приветливой любви, как в Милькове. Все свято берегут воспоминания о нашем владыке митрополите Антонии. И что особенно замечательно, не столько говорят о его учености и уме, а всё о его искренности и простоте».

Из Харбина: «Приезжал к нам епископ Иоанн Шанхайский. Пять дней он пробыл тут, я ходил за ним по пятам. На нем печать того, что произвело на меня самое сильное впечатление в Югославии; в нем дух митрополита Антония и Милькова монастыря. Та же искренность и простота».

В том же очерке автор передает свой последний разговор с отцом Амвросием, происходивший в клинике, в которую положили отца Амвросия незадолго до кончины. Сперва беседа шла о другом. Далее цитирую:

«Он (отец Амвросий) в изнеможении опустил голову. Отдохнув, он улыбнулся и тихо спросил:

– Деда видели? (Так с любовью иногда они именовали митрополита Антония. – А.А.)

– Видел.

– О чем же речь была?

– Я его спрашивал, кто ему по духу ближе всех.

–Ну-ну... это интересно.

–Он сказал, что вы и отец Иоанн.

Отец Амвросий приподнял голову, широко раскрыл глаза, перекрестился, хотел что-то сказать и вдруг упал на подушку и зарыдал. Боже мой, как он плакал!

На другой день его увезли умирать в Мильково, и больше я никогда батюшку отца Амвросия не видал и берегу в своей памяти этот образ человека, на смертном одре плачущего от счастья духовного о Боге единства».

Счастье духовного единства!.. Дай Бог и нам всем испытать такое чувство, когда будем теперь молиться у гробницы нашего столь дорогого нам владыки Иоанна.