Святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский Владыка Иоанн – святитель Русского Зарубежья

Что касается непризнания митрополитами Петром Крутицким, Агафангелом Ярославским, Кириллом Казанским и Иосифом Петроградским Декларации митрополита Сергия, то святитель Иоанн был такого мнения, что митрополит Сергий был с этими иерархами единомышлен незадолго до подписания Декларации,– это лишний раз подчеркивает несвободу действий митрополита Сергия. Владыка не замалчивает тот факт, что некоторые из этих иерархов прервали молитвенное общение с митрополитом Сергием как с «павшим и вступившим в союз с безбожниками»609, но у самого святителя Иоанна нет резких слов в адрес митрополита Сергия. Он далее в своей статье подчеркивает: «Как не признавшие Декларации митрополита Сергия иерархи и паства внутри России, так и зарубежная ее часть не выходили из состава Русской Церкви»610, т.е. они ни в коем случае не были раскольниками, а продолжали составлять части Русской Церкви. Святитель Иоанн в своей брошюре о Зарубежной Церкви заключает: «Декларация митрополита Сергия не принесла пользы Церкви. Гонения не только не прекратились, а еще усилились. К числу прочих обвинений со стороны советской власти, предъявляемых ею священнослужителям и мирянам, прибавилось еще одно – непризнание Декларации. Одновременно по всей России прокатилась волна закрытия храмов»611, а ко времени Отечественной войны «Русская Церковь внутри России находилась в состоянии крайнего опустошения... В то же время митрополит Сергий, связанный обещанием, данным советской власти, продолжал утверждать, что гонений на Церковь в России нет»612. Владыка Иоанн дал оценку Декларации, оценку простую, оценку нравственного характера. Митрополита Сергия сломили, и его действия, поскольку были продиктованы врагами Церкви, были вредны.

Стала ли Церковь в Советском Союзе после Декларации в глазах угодника Божия «безблагодатной»?

Среди бумаг святителя мы нашли машинописный текст, вернее, экземпляр, написанный под копирку, в котором владыка излагает свои мысли по поводу выражения «советская церковь». Возможно, что этот текст – первоначальный черновик письма. Год письма 1963-й. Святитель пишет:

«...когда при митрополите Антонии начинали говорить о “неправильных действиях Церкви”, он останавливал, указывая, что действия иерархии нельзя приписывать Церкви, т.к. иерархия не является всею Церковью, хотя и говорит от ее имени. На кафедре Константинопольской Павел Исповедник, Македоний, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Несторий, Прокл, Флавиан, Герман – одни сияли святостью, Православием, другие были ересеначальники, но Церковь оставалась православной. Во время иконоборчества после изгнания св. Германа, Никифора и др. не только их кафедры, но и большинство епископских замещалось арианами, другие Церкви даже не общались с нею, по свидетельству оставившего ересь и престол св. Павла, не желавшего общаться через иконоборцев, но всё же Церковь Константинопольская оставалась православной, хотя часть народа и особенно гвардия и чиновники увлекались в иконоборчество.

Так и теперь понятно, когда употребляют выражение “советская церковь” обыватели, плохо знакомые с церковным языком, но оно неподходяще для ответственных и богословских разговоров. Когда вся иерархия Юго-Западной Руси перешла в униатство, то Церковь продолжала существовать в лице верующего православного народа, после многих страданий восстановившего свою иерархию.

Посему правильнее говорить не о “советской церкви”, каковой в правильном понимании слова “Церковь” не может быть, а об иерархии, находящейся в услужении советской власти»613.

Главная причина, последовательно изложенная владыкой Иоанном, невозможности общения Зарубежной Церкви с Московской Патриархией заключалась в том, что Церковь в Советском Союзе не свободна, что она порабощена и что она не может изъявлять свою действительную волю. Владыка Иоанн не мог не верить, что она находится в таком положении большей частью не по своей воле, но в силу принуждения и насилия.