Святой флотоводец России. Жизнь и деяния святого праведного воина Федора Ушакова, адмирала непобедимого

Французы целый день 2-го ноября препроводили в совещании о сдаче крепости и наконец приняли предложенную им капитуляцию, которая и была подписана капитаном Сенявиным, французским комендантом Миолетом и прочими частными начальниками.

3-го числа французский гарнизон занимался приготовлениями о сдаче крепости, а 4-го ноября в полдень комендант прислал в Российский лагерь офицера с уведомлением, что он готов сдать крепость, на что ответствовано требованием, чтобы гарнизон был немедленно выведен. Воля Сенявина была исполнена тотчас по возвращении офицера в крепость; победители подошли к гарнизону, выстроились во фронт, и французский комендант Миолет вручил своих два знамени, флаг и все ключи крепости начальствовавшему десантом капитан-лейтенанту и кавалеру графу Войновичу. После этого французы положили ружья, а 60 человек русского войска с капитаном вошли в крепость, заняли караулы и подняли флаги Государя Императора и турецкого султана. Прочие же войска российские сопутствовали французский гарнизон на суда, для отвоза их приготовленные.

Орудия и снаряды, найденные в крепости по сдаче оной союзникам, состояли в следующем: пушек медных 18-фунтовых 37, чугунных 38, мортир 4, ядер разного калибра до 10 тысяч, бомб чиненых 320, холостых 210, гранат 1200, ружей 817, пистолетов 26, пороха 160 пудов, патронов боевых 40 тысяч. Провианта найдено по числу гарнизона на 1 месяц, большое количество оного было разметано и пролито по крепости, также найдено много ломаных ружей, пистолетов, тесаков, патронов и пороха, брошенных в водяные рвы и в изморье.

Пленный гарнизон состоял из начальствовавшего крепостью полковника Миолета, 46 штаб- и обер-офицеров, 465 рядовых с унтер-офицерами; всех же 512 человек. Убитых у неприятеля было в продолжение осады 34, раненых 43 человека. С нашей стороны потеря состояла из 2 убитых и 11 раненых.

Турки, участвовавшие в этом завоевании, были всегда в совершенном повиновении у российского начальника. Ибраим, командир корабля, прикомандированного к этому отряду, не отходил во все время от Сенявина. Сам адмирал турецкий был удивлен слепым повиновением войск его чужестранному начальнику. Турки, по приказанию Сенявина, ходили обезоруженные по городу и деревням, не причиняя ни малейшей обиды обывателям; начальники же турецкие, несмотря на самые строгие наказания, не в силах бывают унимать буйства своих матросов всякий раз, что они пристают с флотом к берегам миролюбивых и обезоруженных греков.

Искусство командовать со славой есть, конечно, отличное достоинство в начальнике, но привлекать сердца своих подчиненных, возбуждать послушание в союзниках, заслуживать уважение самих неприятелей – все это есть дар особенный, украшающий малое число отборных полководцев. Все те, которые служили под начальством Димитрия Николаевича Сенявина, знают, сколь он сильно даром этим обладает.

[3]

Турки, бывшие в совершенном повиновении у Сенявина во все продолжение осады, разделяя безропотно военные труды своих союзников и усердствуя во всех работах, на батареях производимых, по занятии крепости впали вдруг в негу. Взятие Св. Мавры казалось им покорением всей Греции. Они хотели отдыхать на лаврах своих и начали оказывать явное непослушание. Перемену эту старались произвести тайные эмиссары Али-Паши, который ничего не щадил, чтобы поселить несогласие между союзными войсками. Туркам внушали, что приближение Рамазана[43] должно бы освободить их от всяких трудов, и что русские, продолжая нарочно военные действия, стараются тем (следуя духу их религии) вовлечь турок в презрение веры магометовой.

Раздраженные мусульмане требовали, как участники в завоевании острова, половину орудий, снарядов и всего, взятого от французов в крепости, или же плату за все по оценке. Им было отказано и то, и другое; ожесточившись этим отказом, но боясь русских, все мщение свое обратили они на островитян. Одна шайка возмутителей начала производить всякого рода неистовства в деревнях, вооруженные поселяне, поймав и обезоружив несколько из них, привели их в градскую ратушу.