Святой флотоводец России. Жизнь и деяния святого праведного воина Федора Ушакова, адмирала непобедимого

Выходя из дома, встретили мы, к удивлению нашему, у крыльца двух монахов, державших деревянный поднос и собиравших подаяние для выкупа христиан, взятых в плен в Превезе Али-Пашой. Казна моя была уже вся истощена на сей же предмет до обеда, я дал им совет перебраться в Св. Мавру, где на эскадре нашей и от жителей островских набрали они весьма значительную сумму денег. К общему удивлению и турки, союзники наши, также приняли щедрое участие в сем человеколюбивом подвиге.

Отправлением к адмиралу Ушакову наперсника и любимца своего Али-Паша старался, по обыкновению своему, скрыть вероломные замыслы. Пронырливый Махмед-Ефенди намеревался убедить турецкого адмирала Кадыр-Бея не вмешиваться в дела матерого берега, угрожая ему гневом Хуссейна-Паши[60], которого турки, особенно морские начальники, страшились более самого Султана, а между тем посланник Али-Паши хотел усыпить бдительность адмирала Ушакова лживыми уверениями в дружественных расположениях своего повелителя к паргиотам и в приверженности его к русским. Али-Паша старался отвергнуть в Константинополе согласие на порабощение всего Эпирского берега, французам подвластного, а дабы выиграть время, нужное ему для получения от Порты фирмана (которого он не имел), он отправил к адмиралу Ушакову Махмед-Ефенди, приказав ему более всего стараться отвратить всякое подозрение. Однако же все эти замыслы скоро обнаружились: Кадыр-Бей показал себя верным союзником, открыв адмиралу Ушакову все козни любимца Али-Паши; он едва не был скован и отправлен на российском военном судне в Константинополь, для получения достойной награды за свои пронырства и за вероломство своего повелителя. Адмирал Ушаков, действуя всегда с одинаковым благоразумием и осторожностью, желал избежать явного разрыва с Али-Пашой, в коем имел подлинно нужду по многим отношениям, а потому и удовольствовался он отослать Махмеда-Ефенди с учтивым отказом.

Консул Ламброс освобожден был несколько времени спустя, коль скоро Али-Паша удостоверился, что на союзных эскадрах не укрывался превезанской житель Христаки, главный защитник свободы отечества своего. Этот достойный гражданин, истощив все средства к спасению Превезы от албанских орд и преследуем будучи толпой свирепых арнаутов, бросился раненый в море и вплавь достиг острова Св. Мавры, где он, со многими другими несчастными товарищами, нашел убежище от мщения Янинского Паши, положившего большую цену за его голову.

Взятие Превезы было прославляемо, как славный военный подвиг; победу эту возвестил Али-Паша Порте, посредством нарочного курьера, представляя при том разные клеветы на Ионических греков, чья независимость, по мнению его, могла произвести весьма вредные последствия для Порты Оттоманской, возродив в сердцах прочих греков, ей подвластных, дух возмущения.

Султан, в вознаграждение усердия Али-Паши за покорение Превезы, за взятие в плен (хотя и изменой) французского генерала и за присылку в Константинополь множества голов и ушей христианских, пожаловал победителю третий бунчук и звание Визиря. С этого времени имя Али начало греметь на востоке и быть страшным: многие державы, оказывавшие ему дотоле только презрение, достойное бунтовщика, стали искать его приязнь и заводить с ним переговоры. Лорд Нельсон, возвращаясь из Египта победителем, остановился с флотом своим в Эгейских водах и послал поздравить Али-Пашу с одержанной им в Превезе победой, называя его героем Эпира. В рассуждение же Парги предписано было Али-Паше присоединить к российскому гарнизону десять человек своих рядовых, впредь до общего постановления касательно этого берега.

Часть вторая. Адмирал-освободитель

«Вот ключ Корфу»

[2]

Ушаков совсем не ждал столь полного успеха своей политики. Уже не только население острова, но и народы западной части Балканского полуострова («матерой берег») волновались и громко требовали «остаться под Россией». Это ставило Ушакова в щекотливое положение: ведь тут уже затрагивались не интересы Али-паши, а права и суверенная власть Оттоманской Порты. Вот что писал Ушаков вице-президенту Адмиралтейств-коллегии графу Кушелеву 10 (21) ноября 1798 г., еще до овладения о. Корфу: