Святые и разбойники неизведанного Тибета. Дневник экспедиции в Западный Тибет

Исчезает всякий след тропы; мы должны проложить себе путь через циклопические нагромождения камней. Но вот прямо перед нами спускается паломник, который на этой, словно испытавшей катаклизм земле совершает восьмиступенное простирание[36]. На ладонях – две деревянные дощечки, плотно привязанные ремешком. Он поднимает руки, соединяя их у лба, затем опускает их ко рту, к сердцу, к животу, то есть к разным психофизическим центрам, затем простирается по земле с вытянутыми вперед руками, порывисто встает, чтобы вновь начать простирание, – и так далее, без отдыха, с утра до вечера, в течение недель, часто целых месяцев, от самых далеких провинций, всё время простираясь.

Зупрул 25 июля

За два часа добираемся до последнего из построенных вокруг Кайласа монастырей – Зупрула[37], также принадлежащего секте дуг-па. Скромное, не слишком древнее строение, населенное немногими монахами, лишенное произведений искусства и исторических реликвий. Однако это место – в ряду самых священных и наиболее посещаемых паломниками: внутренняя часть храма располагается вокруг пещеры, где Миларепа, самый прославленный из тибетских мистиков, провел многие годы в созерцании. В тиши этой пещеры он имел видения и восхищения духа, которые, породив возмущение мистических чувствований, прорвались в бурные потоки слов и сделали его одним из величайших поэтов Азии.

Само название пещеры, которое означает «чудо», возвращает нас к известному эпизоду в жизни Миларепы, произошедшему, по преданию, как раз в этих местах. Кайлас некогда был более почитаем приверженцами бонпо, нежели буддистами, и кажется, что самой авторитетной фигурой бонпоской общины, почитавшей священную гору, был знаменитый колдун по имени Наробончун. Миларепе случилось в ходе своих странствий оказаться в этих местах, и он решил провести весну в медитации среди ущелий Кайласа, укрывшись в пещере. Учитель бонпо воспротивился этому, и таким образом между ними завязался поединок. Два соперника, практически повторяя состязание, состоявшееся, по легенде, между Буддой и его противниками в Шравасти, начали упражняться в магическом искусстве. Победил, как о том повествуют источники ламаизма, Миларепа и продолжил, никем не тревожимый, свои медитации. Однако школа бонпо придерживается другого мнения, и из бонпоских путеводителей по Кайласу и Манасаровару следует, что для Наробончуна соперничество имело вовсе уж не такой плохой исход, как это хотели бы представить ортодоксальные противники бона.

Хранитель монастыря Зупрул

В любом случае, две традиции сходятся на том, что именно Зупрул был местом состязания, которое в конце концов имело своей целью установление окончательного контроля над священной вершиной. Но сегодня времена уже не те. Пламя религии потушено холодными условностями монашеской жизни. Монахи, выступающие нашими проводниками, нетерпеливо ожидают денег, в их глазах Миларепа перешел в мир легенды – далекий по времени и недостижимый идеал чистоты и восхищений духа, который они уже не в силах более постичь. Пещера Миларепы стала достоянием любопытствующих и доходным местом. Монашество убило духовное продвижение – буква задушила дух.

Миларепа, не преклонявший колен ни в одном из храмов, скитался среди бескрайних просторов этих гор, где высшая первопричина вещей раскрывается во всем своем неописуемом величии, сливаясь в восхищении экстаза с Единым, которое, находясь у истоков всех форм, необъемлемо ими. Здесь, в пещере, находится скульптура великого подвижника, представляющая его в традиционной позе: Миларепа исполняет свои мистические песни, приложив правую руку к уху. На алтаре стоят серебряные лампады и жертвенные приношения (торма), тут же – ряды бронзовых и медных чаш, всегда в нечетном количестве, в которых монахи ежедневно обновляют воду. Под любым небом человек нуждается в конкретных символах, чтобы прилепиться к вечности.

Итак, я завершил исследование монастырей, возведенных набожными верующими и щедрыми князьями вокруг самой священной горы Тибета, описал библиотеки, которые они содержат, изучил живопись и скульптуру, собрал весьма значительное количество буддийских и бонпоских книг и рукописей. Мне представляется ясным, что культ Кайласа – горы, священной для индусов от зари времен, был воспринят ламаистскими школами главным образом благодаря секте кагьюпа, в которой наиболее ярко проявились эзотерические учения буддизма Великой Колесницы и имели успех трудные йогические практики. Однако прежде чем буддизм избрал этот край одной из своих святынь, местные племена Западного Тибета почитали его как местопребывание своих грозных богов – а не Бога, так как Гикод, имя, почитаемое бонпосцами священным, это название пантеона из 360 божеств, который, судя по числу, должно быть, имеет астрономическое происхождение.