Святые старцы

- Ну что же с ней, да и со всеми будет без него?.. Пусть подпишет и пусть сам ко мне придет. Мы с ним еще потолкуем.

- А Вы как, батюшка?

Отвернувшись, отец Алексий с болью в голосе заговорил о том, что положение Церкви трудное, почти безвыходное, что иногда приходится добровольно идти на мученичество. Потом оборвал себя:

- Я не могу требовать от них мученичества. Бог мне этого не велел. А я. Я сам. Мое дело - другое. особое. Я -одинокий, сижу в «берлоге». Я решаю только за себя, за мной никого нет. Я подписывать не буду.

Помолчав, он добавил:

- Смотри, ему этого не говори, и вообще никому не говори. Поняла? Скажи ему про меня что-нибудь, а про это не надо. На меня все смотрят. чтобы поступать, как я.

Храм Святителя Николая Чудотворца в Кленниках остался одним из немногих храмов Москвы, где бесстрашно продолжали поминать арестованного Патриарха.

Летом 1922-го были арестованы двое сослужителей отца Алексия - отец Сергий Дурылин и отец Петр Константинов. А осенью вызвали на Лубянку и самого батюшку. Но это был не арест и даже не задержание - судя по всему, сотрудники ГПУ хотели лично познакомиться с одним из главных духовных авторитетов Москвы и «прощупать» его.

Со слов самого батюшки известно, что вся главная лестница здания ГПУ была запружена чекистами, сбежавшимися посмотреть на знаменитого священника. Увидев в руках пришедшего узелок с вещами, «пошутили» - дескать, пятница на дворе, не в баню ли он собрался?.. Отец Алексий отозвался так же, с иронией:

- Я знаю, что вы очень гостеприимны, вот и захватил с собою кое-какие необходимые вещи.

У него спросили:

- Вы уже стары, жизнь идет вперед, в храм ходят одни старухи, верующих все меньше... В ком же вы надеетесь найти себе смену, откуда возьмутся новые священники?

- Верующими не родятся, а становятся, - ответил отец Алексий. - Вот был Савл, и гнал Церковь Божию, а потом обратился и стал апостолом Павлом. Верующим можно стать в одно мгновение. Вот, может быть, пройдет время, и вы уверуете в Бога, захотите стать священником, придете ко мне, и я вам дам рекомендацию к Святейшему Патриарху. Следующий вопрос был скорее философским и больше напоминал жалобу на жизнь:

- В основе нашей деятельности такой же девиз - всё для народа. А любви к нам нет.

- Народ вас еще не знает, - был ответ, - вот когда узнает, тогда и полюбит.

(Видимо, последнее слово отец Алексий произнес «в кавычках».)

Закончилась встреча тем, что отцу Алексию доверительно сообщили: его имя уже несколько раз вносили в списки лиц, подлежащих аресту, но всякий раз «на самом верху» его вычеркивали. Народ ему принимать запретили и. выпустили. Видимо, такой превентивной встречей старца хотели не только «прощупать», но и припугнуть. Но прием людей по-прежнему продолжился, правда, к батюшке теперь приходили только «свои», проверенные люди. После того как однажды в храм нагрянул с проверкой участковый, конспирацию усилили еще больше: встречались с батюшкой втайне от отца Сергия, даже сестры маросейской общины общались с ним посредством записочек. Почти всю зиму 1922/23 года, даже на Двунадесятые праздники, он не служил. Это страшно мучило его.

- Вот заперли медведя в своей берлоге, - говорил старец. -Не могу служить. Украдкой, иногда... А тяжело бывает. Ух, как тяжело! Но что обо мне старом толковать. Церкви бы не навредить. А то увидит меня народ. а «они»-то с церковью, знаете, что могут сделать за это? Церковь моя хоть маленькая, а закроют, жалко будет. Да и нужна она многим. Церковь. главное - церковь. Видно, по грехам моим так.

25 декабря 1922-го скончался отец Лазарь Судаков, прослуживший в храме два года. Отец Алексий говорил о нем, что он был «зрелой пшеницей», что Господь призывает к себе человека тогда, когда он созрел для жизни вечной. И добавлял: это мое последнее Рождество вместе с вами. Но тогда его словам не поверили - присутствие Батюшки казалось вечным.

В первой половине 1923 года отец Алексий тоже не раз говорил духовным чадам о том, что скоро покинет их. «Жаль разлучаться с вами, и хочу быть со Христом, как апостол Павел, - говорил он, - но не знаю, что лучше для вас.» Когда одна из духовных дочерей сказала ему «Батюшка, как тяжело думать о том, что Вас не будет.», он ласково отозвался:

- Глупыш, я всегда с вами буду. Я ничего ни против кого из вас не имею, и ото всех вас у меня останется лучшее воспоминание. Если обрету дерзновение, то за всех вас буду молиться.

Во время проповеди в Прощеное воскресенье, 19 февраля 1923-го, отец Алексий обратился к храму с низко опущенной головой, дрожащим, полным слез голосом: