Святые старцы

В 1948 году местом проживания для отца Серафима стал так называемый «угловой столп» рядом с архиерейским корпусом - третье здание, которое смогли «выбить» для монастыря у райисполкома. Это была круглая каменная башня, где раньше помещалась часовня. Теперь же на первом и втором ее этаже устроили по одной келии; на втором этаже разместился отец Серафим, а на первом - его помощник отец Михаил (Петренко). Келия старца была размерами три на три метра. Из обстановки - кровать, стол, два стула, умывальник в углу, полочка и иконостас.

Обычно на лавочке у входа в башню и на ступеньках скрипучей винтовой лестницы, ведущей на второй этаж, сидели паломники. Отец Серафим встречал каждого приезжающего в монастырь, определял, где кому жить, и, как правило, давал приезжему три дня на то, чтобы войти в ритм жизни обители, помолиться и с нужным настроением подойти к исповеди и причастию. Но многие ехали именно к нему: посоветоваться, поделиться горестями, услышать доброе, единственно нужное слово. И обязательно находили его у старца Серафима- духовника...

Сохранилось множество фотографий, запечатлевших отца Серафима в преклонном возрасте. На них - не очень высокий, сутулый, крепко сбитый человек с глубоко запавшими глазами на простом крестьянском лице, обрамленном длинной бородой с проседью. Воочию видны глубокое спокойствие, мудрость, смирение. Именно таким и был старец Серафим. Он никогда не говорил с людьми долго, да и вообще старался не столько говорить, сколько отвечать на заданные ему вопросы, желательно - краткие и конкретные. Причем отвечал тоже кратко и определенно: это - так, это - вот так. Если человек начинал возражать, подталкивать старца к ответу, нужному ему самому, отец Серафим никогда не спорил, отвечая: «Поступай как знаешь». В богословские рассуждения он не вступал, ссылаясь на свою «простоту», любил говорить: «В Иисусовой молитве заключена вся философия мира». Налагая на людей послушания, всегда соотносил их с духовными и физическими силами человека, никогда не нагружая его непосильной ношей. Если у него спрашивали, сколько молиться ночью, он отвечал:

- Когда надо ночью встать, помолись немножко и ложись. Отдыхать тоже нужно, а то днем сил не хватит.

Другой женщине, спросившей у него, можно ли читать утреннее правило по дороге на работу, он ответил:

- Утром прочти «Во имя Отца и Сына и Святого Духа», если успеешь, еще «Отче наш.» и «Царю Небесный.», а остальное можно прочитать и по дороге.

Серьезно и строго духовник подходил к вопросу благословения на брак. Отдельно предупреждал, чтобы никогда и ни при каких обстоятельствах не делали аборт. А одной московской студентке сказал:

- Ты ребят не бойся. Они если видят, что девушка серьезно себя ведет, будут сдерживаться. Девчонки в этом отношении хуже. Они среди своих такое порасскажут, что слушать стыдно, а им - ничего.

«Это был духовник опытнейший, знаток всех сокровенных движений человеческого сердца, обладатель духовных сокровищ, которые он приобрел долгим многотрудным подвигом, - писал автор монументальных трудов по истории Глинской пустыни схиархимандрит Иоанн (Маслов, 1932-1991). - Особым духовным даром старца было умение принимать исповедь, вызывать людей на полную откровенность. Наделенный духовным рассуждением, о. Серафим всякому приходящему к нему давал наставления. С особой отеческой любовью принимал он тех, кого терзали горести, печали, уныние, кто не знал, каким путем идти в жизни, принимал и тех, кто был обуреваем сомнениями и жил вне спасительной ограды Православной Церкви. В то тяжелое послевоенное время столько горя было в каждой душе! Люди потеряли родных, близких, лишились домашнего очага; надо было поддержать и укрепить их веру. Отец Серафим выслушивал все скорби и тотчас накладывал пластырь на раны душевные, давал нужные советы. Утешение, успокоение и отраду вливали в души скорбящих наставления и молитвы любвеобильного старца. Его беседы, преисполненные истинного смирения, согревали охладевшие сердца людей, открывали им душевные очи, просвещали разум, приводили к раскаянию, душевному миру и духовному возрождению ».

Другой отличительной чертой старца Серафима было ровное, спокойное состояние духа. Он всегда и со всеми был приветлив, внимателен, несуетен, постоянно пребывал в тайной молитве. Во время нечастых поездок из монастыря в Москву никогда не просил встречать его на машине, отвезти на такси - ехал в автобусе или метро. А если нужно было путешествовать в электричке, он обычно садился в углу и делал вид, что дремлет.

Ночами отец Серафим почти не спал. Стол его келии был постоянно завален бесчисленными письмами, и он сам отвечал на них. А его помощницы переписывали для духовных чад отрывки из святоотеческих творений.