Связанные Искушением

Марио открыл мне дверь и я вошла. Все было не так плохо, как раньше, но я определенно больше не чувствовала себя здесь как дома. Мне показалось или запах дезинфекции все еще витает в углах?

— Где мой отец? — быстро спросила я, пока мой разум не вызвал еще больше безумия.

— В своем кабинете. Он хочет видеть тебя прямо сейчас.

Я сомневалась, что причиной тому было то, что он скучал по мне.

Марио пошел отнести мой багаж в комнату. Я прошла по длинному коридору и постучала в отцовскую дверь, стараясь не обращать внимания на то, как скрутило живот от волнения.

— Войдите, — сказал отец.

Я глубоко вздохнула и скользнула внутрь. Фаби стоял у окна. Он вырос за три месяца, что меня не было, и что-то в его поведении говорило мне, что это не единственная перемена в нем. Последние несколько месяцев, казалось, сказались на нем. Было бы лучше, если бы Фаби разрешили поехать со мной на лето, но, естественно, об этом не могло быть и речи.

Отец, как обычно, сидел за столом. Он не потрудился встать, чтобы обнять меня. Но Фаби подошел ко мне, и я обняла его прежде, чем он смог решить, что он слишком крут для любви. Он был выше меня. Я откинулась назад, чтобы взглянуть ему в лицо.

Я поняла, что что-то не так, как только увидела выражение лица Фаби. В последнее время отец все чаще и чаще вовлекал его в дела мафии, хотя Фаби еще несколько недель не исполнится тринадцать. Что-то случилось? Не мог же он уже быть вынужден кого-то убить, верно? Мысль о том, что мой младший брат, возможно, уже убийца, превратила мой желудок в ледяную яму.

— Садись, — сказал отец, кивнув на кресло перед столом.

Фаби тут же высвободился из моих объятий, но больше всего меня беспокоило то, что он не сводил глаз с моего подбородка.

— Рад видеть тебя в Чикаго. Мне верить, что Лука и Ария хорошо заботились о тебе? — спросил отец.

Никакого упоминания о Джианне, что не было большим сюрпризом.

Я опустилась на стул напротив него.

— Да, было чудесно.

Я попыталась поймать взгляд Фаби; он вернулся на свое место у окна, где был занят тем, что избегал моих глаз, его руки сжались в кулаки, а губы превратились в тонкую белую линию на его сердитом лице. Мой желудок скрутился в узел.

Отец постучал пальцами по гладкому дереву стола. Если бы я не знала его лучше, я бы сказала, что он выглядел почти пристыженным. Меня охватил страх. Я снова бросила взгляд на Фабиано, но он смотрел в пол.

Молчание тянулось между нами, пока я не была уверена, что задохнусь.

— Ты сказал Луке, что хочешь чтобы я посетила несколько вечеринок?

— Это одна из причин. Ты должна снова стать частью нашего общества. — Отец помолчал, потом откашлялся. Он выглядел почти виноватым. — Жизнь должна продолжаться. Смерть это часть нашего существования, но мы должны убедиться, что наша семья остается сильной.

К чему он клонит?

— Я снова женюсь.

Я разрывалась между облегчением и шоком. По крайней мере, у меня не было неприятностей, но я не могла поверить, не говоря уже о том, чтобы понять, как он мог подумать о другом браке, когда мать умерла меньше полугода назад.

— Но ... — я осеклась. Что бы я ни сказала, это ничего не изменит. Это только навлечет на меня неприятности. — Кто она? Знаю ли я ее?

Я знала нескольких вдов в отцовском возрасте, но не была уверена, что они в его вкусе. Даже мысль об этом заставляла меня чувствовать себя виноватой, а я даже не думала о замене матери. Возможно, отец был более одинок, чем показывал. Я всегда думала, что они с мамой не очень-то любили друг друга, но, возможно, я ошибалась. Возможно, он любил ее каким-то извращенным образом. Возможно, он не смог этого показать. Некоторые люди были такими.

Фабиано издал низкий звук, притягивая мой взгляд к себе, но он все еще сердито смотрел себе под ноги. Что, вероятно, было к лучшему, потому что отец посмотрел на него так, что у меня по спине побежали мурашки. Я заметила исчезающий синяк на левом виске Фаби, и я не могла не задаться вопросом, было ли что-то еще спрятано под его одеждой, и был ли отец ответственен за все это.

Пальцы отца снова застучали.

— Рамона Брасси.

Я чуть не упала с кресла.

— Что? — выпалила я.

Должно быть, он шутит. Рамона была всего на год старше меня. Она могла бы быть дочерью отца. Ради Бога, она же ходила со мной в школу!

Я снова посмотрела на Фабиано, нуждаясь, чтобы он сказал мне, что это шутка, но его гримаса была единственным ответом, который мне был нужен. Это было отвратительно. Это что, какой-то кризис среднего возраста со стороны отца? Я даже не могла понять, как он мог выбрать кого-то, кто мог бы быть его дочерью.

— В свою очередь, — спокойно продолжал отец. — Ты выйдешь замуж за ее отца Бенито Брасси.