Связанные ненавистью

Я напряглась, когда он прикоснулся иглой к моей губе. Несмотря на мои насмешки, Маттео был осторожен, когда зашивал меня. Каждый раз, когда игла пронзала мою кожу, глаза наполнялись глупыми слезами, мне было чертовски больно. Я боролась с ними так долго, как только могла, но в конце концов некоторые из них потекли по моим щекам. Маттео промолчал, чему я была рада. Для него это, вероятно, ничего не значило. Когда он положил иглу после того, что казалось вечностью, но, вероятно, прошло меньше пяти минут, я быстро вытерла слезы со щек, смущенная тем, что проявила слабость перед ним.

— Еще больше распухнет. Завтра утром у тебя будет толстая губа, — сказал Маттео.

Я посмотрела на свое отражение. Моя губа уже сильно распухла с тех пор, как я видела ее в последний раз, или, может быть, это было мое воображение. Я оттянула нижнюю губу, чтобы проверить швы. Снаружи их не было видно. По крайней мере, у меня не будет уродливого шрама.

— Ты не можешь жениться на мне в таком виде. — я показала на свое лицо. — Мы должны отложить свадьбу.

Маттео с легким смешком покачал головой.

— Ни за что на свете. Ты больше не выскользнешь из моих рук, Джианна. Мы поженимся сегодня. Ничто меня не остановит.

Глава 11

Джианна

После того, как о моей губе позаботились, нам с Арией разрешили пойти в мою старую комнату, пока мужчины обсуждали свадьбу. Двум телохранителям было приказано следить за мной. Один ждал у двери, другой под окном, на случай, если я решу вылезти. Как только дверь моей комнаты закрылась, я прислонилась к ней и судорожно вздохнула.

Ария коснулась моей щеки.

— Как твоя губа?

— В полном порядке. Маттео зашил ее мне.

— Я так рада, что он решил жениться на тебе.

Мои брови взлетели вверх.

— Не ты, Ария.

Ария потянула меня к кровати и заставила сесть.

— Отец отдал бы тебя в наказание одному из своих солдат, Джианна. И ты можешь быть уверена, что он выбрал бы наименее привлекательный вариант. Кого то очень противного. Он очень зол на тебя. Маттео неплохой выбор. Он должен заботиться о тебе, если так долго искал тебя.

— Он гордый человек. Гордость заставила его преследовать меня.

— Может быть, — неуверенно сказала она. Она взяла щетку с тумбочки. Все было так, как я оставила полгода назад. Я удивилась, что отец не сжег все мои вещи. Я так устала, что едва могла держать глаза открытыми. Было почти семь вечера. В Германии было уже за полночь. Я не могла поверить, сколько всего произошло с тех пор, как я проснулась в Мюнхене этим утром.

— Оно того стоило? — тихо спросила Ария, расчесывая мои волосы.

Я не могла вспомнить, когда она делала это в последний раз. Ее пальцы приятно касались моей головы, и я с трудом подавила желание уткнуться лицом в ее живот и заплакать.

Я встретила ее сочувственный взгляд, и ее понимание почему-то привело меня в ярость.

— Разве шанс на свободу стоил того, чтобы разозлить отца и быть названной шлюхой и потаскухой? Да, конечно. Но разве мое глупое желание чего-то большего стоило жизни невинного парня? Тогда, блядь, нет. Все мое существование не стоит. Сид заплатил высокую цену за мой эгоизм. Я ничего не могу сделать, чтобы искупить свою вину.

Слезы навернулись мне на глаза.

— Лука сказал мне, — сказала Ария. — Мне очень жаль.

Я смахнула слезы с лица.

— Возможно, мне следует позволить отцу выдать меня замуж за одного из его солдат садистов. Так мне и надо.

— Не говори так, Джианна. Ты заслуживаешь счастья, как никто другой. Ты не могла знать, что произойдет. Это не твоя вина, что они убили Сида.

— Как ты можешь такое говорить? Конечно, это моя вина. Я знала, кто охотится за мной. Я знала, на что способны Маттео и люди отца. Я знала, что подвергаю риску любого, кого подпускаю к себе. Вот почему я никогда не встречалась с парнями во всех других местах где останавливалась. Я флиртовала и целовалась, но потом шла дальше. Твои слова из далекого прошлого всегда звучали в моей голове. Быть с другим парнем, когда ты помолвлена с таким человеком, как Лука, означало бы его смерть.

— Я говорю не о тебе. Это было очень давно.

— Но Маттео такой же, как Лука, и я это знала. Я знала, что он убьет любого парня, которого найдет со мной, но я все равно встречалась с Сидом. С таким же успехом я могла нажать на курок сама!

— Нет. Ты не думала, что он поймает тебя. Ты хотела чувствовать себя как дома и начать новую жизнь, как ты заслуживала, будучи в бегах так долго. Ты чувствовала себя в безопасности и хотела дать любви шанс. Все нормально.

— Нет. Нет, это не так. Ты не понимаешь, Ария. Дело даже не в любви. Я даже не была влюблена в Сида. В конце концов он мне даже не очень понравился, потому что он мог быть придурком, а это еще хуже. Я рисковала слишком многим ради небрежных поцелуев и неловких ласк, и Сид умер из-за этого.

— Пожалуйста, не вини себя. Вини отца и его людей. Виноват Маттео. Мне все равно, но не вини себя.

— О, я виню их всех, не волнуйся, но это не меняет того, что без меня Сид все еще играл бы на своей паршивой гитаре и флиртовал с Мюнхенскими девчонками.