Связанные (СИ)

Хицугая удивлённо посмотрел ей вслед, перевёл взгляд на сумку. Хорошо, что она её оставила, значит, вернётся. Но вот за каким демоном Карин понесло в подворотню, Тоширо придумать не мог. Он захлопнул дверь и привалился к машине. Оставалось лишь подождать немного.

Совсем чуть-чуть.

Самую малость. Она ведь сумку оставила.

Мысленно плюнув, Тоширо отправился за девушкой.

Всё оказалось просто и сложно одновременно. Во-первых, душа убитого здесь несколько лет назад мужчины была привязана к месту – такие не регистрируются датчиками. Во-вторых, окопавшийся тут же пустой питался эмоциональными выбросами тех, кто таки забредал в несчастливое место, и был хил на столько, что также не обнаруживался, но со временем это, несомненно, могло вылиться в проблему.

Карин уже убирала дзампакто в ножны, когда в переулке появилась Ририн, злая и ошарашенная одновременно.

– Какого фига? – холодно поинтересовалась Куросаки и, сведя брови, добавила: – А где сумка?

– В машине твоего парня. Кстати, не познакомишь?

– Какого парня? – выпала Карин.

– Седовласого такого. С бирюзовыми глазами. Который со мной… то есть с тобой целовался. Так кто это? – вперилась в неё душа-плюс.

– Целовался? – Куросаки попыталась сообразить, что это было.

– Карин? – донеслось с улицы.

– Чёрт! – зашипели девушки хором, хватаясь друг за друга.

Мужчина остановился невдалеке и огляделся, не замечая их.

– Он нас не видит? – шепотом спросила синигами.

– Нет, я поставила иллюзию. Но вполне может слышать.

Хицугая прошёл вглубь, и похожие как близнецы брюнетки на цыпочках выползли на улицу.

– Ну?! – требовательно повторила Ририн.

– Ты потише со стенкой разговаривай, – сердито отозвалась Куросаки и тяжело вздохнула: – Я не знаю. Дэнко говорит, что это не он, – ловко ушла она от собственного мнения, а потом быстро взяла инициативу в свои руки: – Так, всё, заканчиваем. Мне ещё с ним объясняться.

Карин вошла в тело и, поймав на лету горошину с душой-плюс, перевела дыхание. Вот тоже проблема. Дай ей чуть больше свободы, и она немедленно донесёт Урахаре. С другой стороны, продавец всегда умудряется быть в курсе всего, что происходит в Каракуре, и рано или поздно узнает и о Хицугае. С третьей – на Урахару всегда можно рассчитывать с той точки зрения, что он выступает на стороне Общества Душ, а не конкретных придурков, которым моча в голову ударила, всё-таки сообщение о пропадающих молодых людях с высокой духовной энергией напрягло Куросаки. Да и постебаться над бывшими коллегами – это Киске тоже всегда "за", так что тут его помощь может быть очень кстати.

Набравшись смелости, Куросаки показалась в проёме переулка и позвала:

– Тоширо!

Хицугая подошёл немедленно.

– Что произошло? – строго спросил он.

– Ничего, – равнодушно соврала Куросаки, и Хицугая свёл светлые брови. – Это мои собственные тараканы.

– Призового размера? – вот тут в голове Тоширо мелькнула мысль, что под тараканами подразумевается нечто более конкретное, нежели дурные мысли.

– Они самые. Едем? – и она приоткрыла дверь автомобиля. Беловолосый кивнул.

Прощались долго и со вкусом. Первой, к слову, начала Куросаки. Сначала в салоне машины, потом ещё снаружи, благо в паркинге вокзала было темно и безлюдно, и молодые люди тоже старались говорить тихо.

– Пока.

– Пока.

– Позвони, как доберёшься.

– Ага.

– Обязательно.

– Конечно.

– Тебе пора.

– Угу. Ещё секунду.

И каждая фраза чередовалась с обстоятельным поцелуем.

В субботу с утречка пробегая по холлу академии, опаздывающая Куросаки, не удержавшись, метнула взгляд в большое зеркало и споткнулась. Возможно, всё-таки не стоило этого делать, но теперь уже ничего не изменить. В зеркале отражалась красивая в своей изящной строгости девушка. Кипельно-белая блузка с рукавами в три четверти больше походила на приталенный жакет, подчёркивающий тонкую фигурку девушки. Чёрная кожаная юбка-восьмиклинка, которую некогда всучила Ёруити, обнимала бёдра, скрывая их угловатость. Чёрные закрытые туфли на пятисантиметровом каблуке и белые носочки с рюшами, волосы едва ли доходили до плеч, длинная чёлка не скрывала лица. Довершал картину лёгкий дымчатый макияж в чёрно-серой гамме.

Куросаки ещё раз выругалась – зря так разрядилась. С Хицугаей они встречались исключительно после тренировок, чему Карин была несказанно рада – слишком внезапно их отношения из дружеских стали любовными. А сегодня ей нужно на что-то решиться: изображать недотрогу после того, что было на неделе – глупо, косить под дурочку – так на фига разоделась, спрашивается, но и согласиться на всё без оглядки – не тот сегодня день, ох, не тот.

В результате до аудитории Карин дошла в наисквернейшем настроении, обвела притихших сокурсников хмурым взглядом и с самым независимым видом села на место.

– Куросаки, ты с дуба рухнула? – справедливо поинтересовалась Хицугая.

– Во-о-от! – наставительно протянула черноокая красавица. Потом через паузу ответила: – Вот и я о том же, – и тяжко вздохнула.