Свидание на Аламуте

Тут же рядом возник мистер Дэви с уже раскрытым кейсом, золотоперым паркером и экземплярами договора – на русском и английском. Герцогиня небрежно подписала листы.

– Ну, пойдемте же, джентльмены!

Они поднялись на ступени. Священник в черной сутане, почтительно склонив стриженую голову, открыл перед ними резные двери – из собора пахнуло ароматной прохладой. Полковник что-то вполголоса объяснял герцогине, а Майбах, не найдя, куда выбросить окурок сигары, смущенно спрятал его в карман пиджака. Немного освоившись, он склонился к черному ушку негритянки, обнаруживая неплохое знание английского:

– Миледи… э-э… а как же церковь разрешила, так сказать?

– Архиепископ Кентерберийский – крестник племянника принца Эндрю! – лаконично пояснила та.

Неф церкви, длинный и мрачный, вел к алтарю, а внутри расходился крестом. В полумраке тускло поблескивала золоченая дароносица. Майбах обратил внимание, что Мими, леди Сара и сэр Реджи, как это принято, приложили руки к сердцу – православным это делать было необязательно, – а худосочный мистер Дэви, видимо, был совсем экзотического вероисповедания, поэтому только оскалился. Они вернулись в левую часть нефа, где из каменного пола выступали гранитные плиты надгробий. У одного из них, изображавшего крест в окружении мечей и знамен, компания остановилась.

– Ну-с, как говорят, миледи, с Богом… – пробормотал Заратустров и, спохватившись, перевел.

Герцогиня легко сбросила туфли, встала босыми ногами на край надгробия, обхватила себя красивыми руками за плечи и зажмурила глаза. Майбах с умилением смотрел на ее ступни великолепной формы: он знал, сколько ей лет, и поражался молодой грации ее холеного, большого тела.

Полковник оглянулся. В это время в тишине собора послышался топот еще одной пары голых пяток. Кто-то бежал по узкому коридору нефа. Человек этот еще не показался, а Майбах уже услышал знакомый, запинающийся о слова речитатив:

– …мелом судьбы очерчена река, в которой креативно плывет шаман, ассистенты месят хлопками, толчками через упругую раскрепощенность… Кольца времени нанизываются на эгрегор Желания, тонкое становится видимым, а где тонко, там и рвется – ухватим концы нитей щупальцами сознания! И проясним картину того, что было, трансформируя ее в то, чего не было… Для проверки стабилизации состояний по разрешению шамана сталкер заходит в текучее поле, где стерлась разница между танцем и действием. Наши могилы – наша тайная сила, пусть мертвые передадут живым свое знание!

Майбах ахнул: в их коридоре показался Капитоныч. Таких посетителей, наверно, Сазорк не принимал ни до того, ни после. На маге были белые штаны с алой полощущейся бахромой, в которую, как в гриву коня, были вплетены какие-то бренчащие колечки и колокольчики; рубаха представляла собой клетчатый плед из самолета ирландских авиалиний, с дыркой посередине – в нее просунулась растрепанная голова Капитоныча, увенчанная монгольской шапочкой с золотым орнаментом и тремя маленькими рожками. В одной руке он держал бубен, в другой зажал четыре свечки, а на шее болталось хитрейшее приспособление, позволяющее дудеть в какую-то трубочку, пользуясь только одной рукой. Глаза мага горели.

Леди Сара на секунду открыла глаза, увидела Явление и восхищенно проговорила:

– О! Фантастика!

Она снова закрыла глаза. Майбах было кинулся к Капитонычу, но тот наступил на носок его штиблеты стальной пяткой, и Издатель отшатнулся. Нарезая круги вокруг надгробия, шаман успел расставить вокруг стоящей леди Сары зажженные свечки. Полковник, схватив за руки сэра Реджи и Майбаха, оттеснил их подальше, а чернокожая Мими уже избавилась от кроссовок, сцепив ноги с подошвами цвета киселя, села на пол прямо перед леди Сарой и свернулась каким-то замысловатым узлом, спрятав голову с дредами в материю юбки.

Капитоныч взмахнул бубном, дудочка подскочила к губам.

– …Когда зашел последний ассистент, сталкеры растеклись по земле и слились с ней, формируя радужную сеть и постепенно всплывая двухметровым бассейном. Встав ногами в Воду, откроем чакры для течения Пространства и Времени. Мы открыты, как наши пятки! Все похлопали ладошками по поверхности… ну, ну, быстрей! Смена форм в передвижении; яйцевидный овал, капля, змея, Уроборос…

Он бросил на голову Мими нечто, извлеченное из-под своего необъятного пончо. Майбах, вяло похлопывая в ладони, с ужасом увидел, что это искусно выполненная копия змейки, с рубиновыми глазками. В тот же момент маг подхватил одну из свечей и начал беспощадно накапывать горячий воск на ступни Мими и герцогини, но ни та, ни другая, судя по их полной неподвижности, даже не обожглась. Затем Капитоныч парой движений обкапал воском свою макушку и воскликнул:

– Реакция первых встречных – эвристическая модель стратегических действий!

Он принялся дудеть в дудочку, потряхивая своим бубном. К темным высоким потолкам собора Сазорк поплыла тягучая мелодия, которой в Индии заклинают змей, прерываемая серебряным звоном колокольчиков на бубне и одежде Капитоныча.