Свидание со смертью. Рождество Эркюля Пуаро. Убить легко. Десять негритят

— Моя жизнь весьма примечательна, да-да, поверьте! Любые препоны на моей стезе неизбежно устраняются. Все потому, что во всем полагаюсь на Провидение. Вот в чем мой секрет, Фицвильям, весь мой секрет!

— Да?

— Именно! Я человек верующий. Я верю в существование добра и зла и в извечную справедливость. Я бы сказал, в божественную справедливость, Фицвильям!

— Я тоже верю в справедливость, — сказал Люк.

Лорд Уитфилд пропустил его реплику мимо ушей, его, как обычно, ничуть не интересовало, как относятся к жизни другие.

«Будь праведен пред ликом Творца твоего, и Творец воздаст тебе!» Я всегда был порядочным человеком. Участвовал в акциях благотворительных обществ и деньги свои зарабатывал честным путем. Я никому ничем не обязан! Только самому себе. Помните библейских патриархов — они благоденствовали, их стада приумножались, а враги повергались во прах!

— Конечно, конечно. — Люк еле сдерживал зевоту.

— Достойно великого удивления! Враги праведников всегда бывают низвергнуты. Возьмем хотя бы вчерашний случай. Этот парень оскорбляет меня — еще немного, и он поднял бы на меня руку. И что же? Где он сегодня?

Он сделал эффектную паузу, а потом торжественно провозгласил:

— Мертв! Повергнут в прах Божьим гневом!

Широко раскрыв глаза от удивления, Люк заметил:

— Пожалуй, чересчур сурово… за пару неосторожных слов, сказанных в подпитии.

Лорд Уитфилд покачал головой.

— Со мною всегда так! Возмездие наступает быстро и неотвратимо. Когда имеется законное основание. Помните детей, дразнивших Елисея?..[273] Как из лесу вышли медведицы и растерзали их? Этим всегда и заканчивается, Фицвильям, говоря фигурально.

— Мне всегда претила излишняя мстительность.

— Нет, нет. Вы неправильно смотрите на вещи. Елисей — великий святой, и никому не было дозволено безнаказанно издеваться над ним! Я так это понимаю — все совсем как со мной.

Люк был слегка озадачен.

Лорд Уитфилд понизил голос:

— Сначала я не смел поверить. Но всякий раз! Всякий раз мои враги и хулители бывали повержены и уничтожены!

— Уничтожены?

Лорд Уитфилд важно кивнул и отхлебнул глоток портвейна.

— Неукоснительно. Один случай совсем как у Елисея — мальчишка. Я наткнулся на него в саду — он тогда служил у меня. И знаете, чем он занимался? Передразнивал меня — да-да, меня! Издевался надо мной! Расхаживал с важным видом перед зрителями. Смеялся надо мной — в моей собственной усадьбе! И знаете, что с ним случилось? Не прошло и десяти дней, как он выпал из окна верхнего этажа и разбился насмерть!

За ним наступил черед этого негодяя Картера, пьяницы и сквернослова. Он явился сюда и оскорбил меня. И что же? Неделю спустя он утонул в трясине. Еще была молодая служанка. Та повысила на меня голос и всячески дерзила. Наказание не заставило себя ждать. Она по ошибке выпила яду! Я вам больше скажу. Шмеллинг посмел выступить против моего варианта схемы водоснабжения. Умер от заражения крови. Так продолжается уже не первый год — миссис Хортон, например, была ужасно груба со мной и в скором времени умерла.

Он замолчал и, наклонившись вперед, передал графинчик с портвейном Люку.

— Да, — сказал лорд Уитфилд. — Все мои обидчики повергнуты во прах… Удивительно, не правда ли?

Люк ничего не ответил, совершенно ошарашенный. Чудовищное, совершенно невероятное подозрение вдруг возникло у него! Он в ином свете увидел толстенького коротышку, который восседал во главе стола, важно кивая головой и беззаботно улыбаясь.

В голове Люка с быстротой молнии пронеслись обрывки воспоминаний. Слова майора Хортона: «Лорд Уитфилд был так добр. Прислал виноград и персики из своей оранжереи». Именно лорд Уитфилд милостиво разрешил нанять Томми Пирса для мытья окон в библиотеке. А вот лорд Уитфилд разглагольствует о всяких сыворотках и культурах микробов после визита в Институт Веллермана Крейца, который он совершил совсем незадолго до смерти доктора Шмеллинга. Все четко выстраивается в одном направлении, а он… Каким же дураком надо было быть, чтобы ничего не заподозрить…

Лорд Уитфилд продолжал улыбаться. Спокойной, счастливой улыбкой, тихо кивая Люку.

— Они все умерли, — повторил он.

Глава 18 Совещание в Лондоне

Сэр Уильям Оссингтон, известный своим закадычным друзьям как Билли Боне, недоверчиво смотрел на своего приятеля.

— Тебе не хватило преступлений в Малайе? — жалобно спросил он. — Решил вернуться домой и поработать за нас?

— Ну еще бы. В Малайе был не тот размах, — мрачно пошутил Люк. — Сейчас я имею дело с человеком, совершившим не менее полдюжины убийств — и не вызвавшим при этом ни малейших подозрений!

Сэр Уильям вздохнул.

— Так бывает. На ком он специализируется — на женах?

— Нет, здесь другой случай. Он пока еще не воображает себя Господом Богом, но уже близок к этому.

— Сумасшедший?

— О, вне всяких сомнений.

— Ага! Но то, что он психически нездоров, не установлено официально. Тут, знаешь ли, есть разница.

— Должен сказать, все его действия вполне разумны.

— Вот именно.