Свидание со смертью. Рождество Эркюля Пуаро. Убить легко. Десять негритят

— Ну ладно, мне лично все ясно, немедленно займусь добыванием улик. Завтра же поеду в Лондон к одному старому приятелю. Пару дней назад в газетах напечатали, что он назначен помощником комиссара. Он хорошо знает меня и охотно выслушает. Уверен — он распорядится провести тщательное расследование.

Доктор Томас задумчиво постучал себя по подбородку.

— Что ж, тщательное расследование действительно не повредит. Чтобы убедить вас, что вы ошибаетесь…

Но Люк перебил его.

— Стало быть, вы совершенно мне не верите?

— Что кто-то методически истребляет горожан? — Доктор Томас приподнял брови. — Откровенно говоря, нет, мистер Фицвильям. Слишком уж неправдоподобно.

— Согласен. И однако, все сходится. Этого вы отрицать не можете. И если рассказ мисс Пинкертон соответствует действительности…

Доктор Томас покачал головой. На его губах появилась мягкая улыбка.

— Если… Если б вы знали этих старых дев так же хорошо, как я, — пробормотал он.

Люк вскочил, стараясь не сорваться.

— Вам очень подходит ваша фамилия[272]. Да-да. Настоящий Фома Неверующий.

— Доказательства, мой дорогой друг, — добродушно отозвался доктор Томас. — Вот все, что мне нужно. А не мелодраматические бредни, основанные лишь на том, что померещилось этой почтенной даме.

— Кстати, бредни почтенных дам зачастую оказываются правдой. Моя тетя Милдред была на редкость проницательна! А у вас, Томас, есть тетушки?

— Ну… гм… нет.

— Сочувствую! У каждого человека должны быть тетушки. Умудренные тетушки обладают интуицией, а она порою куда убедительней логики. Они с ходу чуют, что, скажем, мистер N негодяй — ибо он похож на жуликоватого лакея, который у них когда-то служил. И пусть даже все вокруг будут в один голос твердить — такой приличный человек, как мистер N, не может быть мошенником, в конечном итоге все равно старые дамы оказываются правы.

Доктор Томас почему-то снова снисходительно улыбнулся.

Люк запальчиво воскликнул:

— Да поймите же вы — я и сам служил в полиции. Я вам не какой-нибудь дилетант.

Доктор Томас усмехнулся:

— Ну да. В Малайе!

— Преступление везде остается преступлением, даже в Малайе!

— Разумеется, разумеется.

Люк выскочил из кабинета, еле сдерживая гнев.

На улице его ждала Бриджит.

— Ну как?

— Он мне не поверил. И, если честно, в этом нет ничего удивительного. История действительно из ряда вон… И ни одной улики! А доктор Томас определенно не из тех, кто способен до завтрака поверить в шесть невозможных вещей!

— Ну хоть кто-то ведь должен тебе поверить?

— Вряд ли. Ну да ничего, завтра доберусь до старины Билли Бонса, и колесики закрутятся. Полиция выяснит всю подноготную про нашего длинноволосого друга Эллсуорта… и с ним разберутся, будь уверена.

— А мы пока все больше подставляем себя, не так ли?

— А что остается делать? Мы просто не можем допустить новых убийств.

Бриджит вздрогнула.

— Ради Бога, будь осторожен, Люк.

— Я стараюсь. Не хожу через ворота с каменными ананасами, избегаю ночных прогулок, приглядываюсь к тому, чем меня кормят и поят. Я изучил все его приемы.

— Ужасно чувствовать себя мишенью.

— Надеюсь, тебе этого испытать не придется, любовь моя.

— А может, я тоже уже на мушке?

— Надеюсь, что нет. Но тут рисковать нельзя! Я буду оберегать тебя — я теперь твой ангел-хранитель!

— А может, поставить в известность местную полицию?

Люк задумался.

— Местную? Едва ли. Лучше сразу отправиться в Скотленд-Ярд.

— Именно так рассудила и мисс Пинкертон, — пробормотала Бриджит.

— Да, но я буду начеку.

— Я знаю, что сделаю завтра. Заставлю Гордона сходить в лавку к этому чудовищу и что-нибудь купить.

— Чтобы убедиться, что наш мистер Эллсуорта не подстерегает меня на ступенях Уайтхолла?

— Именно.

— Кстати об Уитфилде… — немного смущенно начал Люк.

Однако Бриджит не дала ему договорить:

— Давай отложим это до твоего возвращения. Тогда все ему и расскажем.

— Он очень расстроится?

— Ну… — Бриджит задумалась. — Он будет раздосадован.

— Раздосадован?! Бог мой! По-моему, это звучит слишком мягко.

— Не думаю. Видишь ли, Гордон не выносит чувства досады. Оно его просто выводит из себя!

— Ну как бы там ни было, я испытываю при нем известную неловкость, — сдержанно произнес Люк.

Именно это ощущение больше всего занимало его мысли в тот вечер, когда он готовился в двадцатый раз выслушать бесконечные похвальбы лорда Уитфилда. Получилось довольно гнусно: явился к нему в дом и увел у гостеприимного хозяина невесту. Порядочные люди так не поступают. И все же Люк был уверен, что этот напыщенный пузатенький простофиля совсем не пара Бриджит!

Однако его так мучила совесть, что он слушал излияния лорда с необыкновенным усердием, чем чрезвычайно ублаготворил его светлость.

Лорд Уитфилд был в превосходном настроении. Смерть бывшего шофера, похоже, скорее его обрадовала, чем огорчила.

— Говорил вам, этот парень плохо кончит, — вещал он, поднимая к свету стакан с портвейном и щурясь сквозь него. — Вы помните?

— Ну как же… Действительно говорили, сэр.

— И вы видите, я оказался прав! Просто поразительно, как часто я бываю прав!

— Это, наверно, очень приятно — ощущать свою правоту.