Свинцовая воля

Илья увидел, как с той стороны двери к замочной скважине приник мутный зрачок Ключника. Зрачок, в котором отражались всполохи розового огня, торопливо подвигался из стороны в сторону, оценивая обстановку в карцере, потом проскрежетал ключ и внутрь ввалился Ключник. Растерянно суетясь, он все же расторопно скинул с себя пиджак и принялся сбивать пламя с катавшегося по полу Павлина, что-то громко мыча и лихорадочно сверкая глазами.

Улучив момент, Илья проворно вскочил и умелым приемом, ребром ладони чуть ниже челюсти, одним ударом вырубил бандита. Потом снял с перепуганного насмерть Павлина горевший пиджак, бросил на пол и затоптал.

– Что, жар-птица, испугался? – поинтересовался он, взволнованно посмеиваясь, оттого, что его затея удалась. – Сейчас тебя развяжу, а Ключника свяжу, будете с ним здесь на пару куковать.

– Н-н-н не хочу тут б-б-б-быть, – заикаясь, залепетал Павлин. – Х-х-хочу на в-в-волю.

– Рано тебе еще на волю, – осадил его Илья. – Срок еще не вышел. Сиди и жди, когда за тобой местные сыскари придут. Думаю, у них много к тебе вопросов наберется.

Он пошарил в карманах у Ключника, разыскивая ключ от входной двери на улицу.

– Вот он, красавчик, – обрадованно воскликнул Илья. – До скорой встречи в милиции, птица Гамаюн!

Он закрыл на замок дверь, пробежал по темным коридорам, освещая себе путь зажигалкой, прикрывая ее ладонью, чтобы робкий огонек не погас и, наконец, очутился на улице. С облегчением вздохнул полной грудью воздух свободы, огляделся. Светил нарождавшийся месяц, но и при его тусклом свете можно было хорошо разглядеть окружающие предметы. Илья взглянул на светящийся циферблат своих трофейных часов, была половина двенадцатого.

– Твою мать! – выругался он, видя, что время поджимает, и скоро его дружки бандиты будут приступом брать на железнодорожной станции вагон с мехами, а может, и по-тихому обойдутся: тут уж как им повезет.

Сунув оба ключа в карман галифе, Журавлев поспешно направился между прилавками и торговыми рядами к выходу с рынка. Выбежав на пустынную дорогу, он увидел светящиеся фары приближавшегося автомобиля. Судя по работе мотора, это была полуторка. Дорога была каждая минута, и Илья решительно бросился наперерез, едва не угодив под колеса.

– Стой! – заорал он, отчаянно размахивая руками. – Да стой же, тебе говорю, идол окаянный! Милиция!

Глава 17

С того дня, когда пропавший Илья Журавлев вдруг объявился у бандитов, Семенова изо дня в день угнетали одни и те же нерадостные мысли. Он непрестанно думал о том, как тяжко молодому оперативнику существовать в среде уркаганов, готовых пойти ради денег на самые жестокие преступления. Леонтий понимал, что это не выход, но постоянно ставил себя на место Журавлева, думая, как бы он поступил в том или ином случае. От навязчивых мыслей он спал урывками, большую же часть ночи взволнованно ходил по своей комнате в общежитии и так извелся, что в минуты короткого забытья ему стали сниться настолько дурацкие сны, что он и в самом деле поверил в нехорошее предчувствие.

Вот и сегодня он в семейных трусах сидел на кровати, плотно прижимая подошвы босых ног к холодным доскам пола с отстающей во многих местах краской грязно-желтого цвета. Сгорбившись, облокотившись на колени, охватив ладонями голову, он горестно думал.

«Может статься, Илюхи уже и на белом свете нет, а я тут сижу в безопасности, ничего не делаю… жду. А чего жду – и сам не знаю. Надо как-то завершать операцию… потому как, чем дальше в лес, тем больше дров. Раскусит его Ливер, тот он еще бандюк…»

Семенов резко поднялся, с досады пнул ботинок, который некстати подвернулся под ногу, отправив его на другую сторону комнаты. Леонтий сдавленно застонал, вновь охватил потную голову руками и сокрушенно ею помотал: «Что же делать?»

Тут в коридоре раздались торопливые шаги, и одновременно со стуком в дверь с той стороны громко позвали:

– Семенов, спишь? Просыпайся! Тебя срочно к телефону требуют. Дежурный Валехин звонит! Да быстрее, не задерживайся!

Снизу в дверь саданули чем-то тяжелым, очевидно, сапогом, потому что она затряслась, как лихорадочная, чуть не слетев с петель: наверное, дежурный по общежитию хотел удостовериться, что постоялец проснулся.

– Иду! – раздраженно отозвался Семенов и, как был в одних линялых синих трусах, вышел в коридор. Звучно шлепая босыми ногами по полу, быстро побежал следом за дежурным по длинному коридору, вниз, где находился телефонный аппарат.

«Началось! – билась у него в голове единственная мысль. – Накаркал, идиот! Должно быть, что-то с Илюхой случилось! Забили парня! Сволочь я, каких мало!»

– Убийство, что ль, опять? – на бегу спросил он у сержанта.

– Да какое там убийство! – отмахнулся тот, не оборачиваясь. – Валехин говорит, дело особой государственной важности. Если не врет, как всегда. С него станется.

– Я сам тогда голову ему откручу, – пообещал Семенов, немного успокоившись от его слов.