Свинцовый город

Сквозь дым Орка видела, как девушки-наездницы пытались успокоить обезумевших лошадей, в глазах которых застыл ужас. Лошади неистово рыли землю и издавали испуганное звонкое ржание. Одна из девушек изо всех сил пыталась удержать вставшего на дыбы белого жеребца. Со стороны картина казалась сказочным сном. С той лишь разницей, что вокруг сейчас царила паника и рвались снаряды.

Орка знала, что лошадь в сто раз уязвимее, чем самый уязвимый человек, и она всегда предпочтёт побег сражению. Девушки-наездницы старались сами сохранять спокойствие и гладили морды своих лошадей, даже если мир вокруг в этот самый момент разлетался на куски.

Самолёты, которые, казалось бы, уже улетели, неумолимо повернули назад, чтобы довести начатое до конца. Зенитные гранаты взрывались в тёмном ночном небе, образуя для нападающих огненные утёсы, в которые только что попала машина, сделавшая полный оборот. Подобно вертящемуся огненному шару, она со свистом рухнула в центре города.

Перед охваченным огнём домом стояла невысокая полная дама в наряде пастельных тонов. Женщина явно боялась панической атаки, потому как долгими вдохами вдыхала нюхательную соль в декоративной бутылочке, висящей у неё на шее. Эта смесь газообразного аммиака и ароматических веществ должна была раздражать слизистую носа и бронхи, тем самым облегчая дыхание.

Внезапно дама раскрыла свой кружевной солнечный зонт и попыталась, выставив его вперёд, ворваться внутрь своего дома, в котором бушующее пламя уже разбило вдребезги окна.

– Вы хотите лишить себя жизни? – с криком спросила Орка, подбегая к женщине. – Войти в горящий дом уже само по себе сущее безумие, даже без этого вашего наряда с рюшами.

На женщине была пышная кринолиновая юбка с оборками в несколько слоёв и шляпа с невероятно широкими полями, украшенная пером павлина.

Ночной колпак слетел с головы Орки, когда она схватила даму за руку, чтобы не дать ей ворваться в пылающий дом.

– Отпусти меня! – вскричала дама, отчаянно сопротивляясь, и пнула Орку в лодыжку высоким каблуком.

Но Орка не собиралась сдаваться. Она крепкой хваткой держала женщину, вокруг которой витал сильный аромат жасмина, превалирующий над запахом модных духов.

– Отстань от меня! – фальцетом верещала женщина.

– Вы умрёте, если войдёте в дом. Почему вы туда так рвётесь? Там кто-то есть? – пыталась перекричать рёв пламени Орка.

– Я должна спасти наш семейный фотоальбом! – вопила женщина вне себя, топая ногой, как маленький ребёнок.

Пламя уже ломилось в дверь. Оно плясало за окнами, и изнутри доносился грохот, сопровождающий разрушение деревянных конструкций.

– Вам больше нельзя входить в дом! – твёрдо сказала Орка.

– В этом альбоме сокрыта вся история моего рода. Что я теперь оставлю своим детям? – простонала женщина.

Какой бы изящной ни была дама, она сжала двумя пальцами свой вздёрнутый нос и высморкнулась так, что из ноздрей на улицу брызнули сопли с примешанной к ним сажей.

– Прошлое лучше оставить там, где оно есть, – пыталась утешить даму Орка, наблюдая, как огонь бушевал в доме, неминуемо превращая его в непригодные для жилья руины.

После слов Орки дама наконец успокоилась, и, когда они вместе побежали в бомбоубежище, начался дождь.

Глава 15 Мучительные мелодии смерти

ЛЕТНЕЕ УТРО было мрачным во многих отношениях. Серый пейзаж дымился от продолжавшейся всю ночь бомбардировки и проливного дождя.

Орка вышла на улицу в униформе курсанта. Её волосы были собраны в тугой конский хвост. Девочка чувствовала себя изнурённой. Всю ночь она не могла сомкнуть глаз в тесном бомбоубежище. Беспрерывно слушала взрывы бомб и дрожала от страха. Многие плакали. Рано утром, когда атака наконец закончилась, Орке удалось вернуться домой и немного поспать в своей постели.

Над мокрой мощёной улицей поднимались клубы пара. Мускулистые бока тёмных лошадей блестели под моросящим дождём.

Орка встряхнула и закрыла свой зонт, прежде чем войти в карету, затем, усевшись, постучала по крыше в знак готовности. Она слышала, как насквозь промокшая наездница причмокнула губами. Экипаж тронулся в путь.

После бессонной ночи равномерное покачивание конной повозки действовало усыпляюще, но Орка была слишком напряжена, чтобы позволить себе вздремнуть. Она прислонилась к оконному стеклу, удерживая кожаную сумку на коленях, и удручённо смотрела на опустошённый войной пейзаж. Веки были тяжёлыми, и казалось, что ничего больше не имеет смысла.

Та самая дама, которой ночью Орка помешала броситься в огонь, бродила между обугленных куч, от которых ещё поднимались тонкие струйки дыма. Рядом, на безопасном расстоянии, стояли, выстроившись в шеренгу, её дети и наблюдали со стороны. Один из них разразился плачем, когда мать нашла в груде обломков дверцу изразцовой печи своего бывшего дома.

По мере продвижения повозки по дождливому Медному городу Орка тут и там замечала подобные печальные картины. В забрызганных грязью брюках, ботинках и юбках горожане пытались спасти всё, что ещё можно было спасти.