Свистать всех наверх

— Я надеялась на нечто большее.— Склонившаяся голова и поникшие плечи могли быть плодом воображения, но затравленное выражение, появившееся в главах, было несомненным.— Вы собираетесь поместить меня туда, где они в первую очередь будут меня искать. В Торбее я нигде не смогу чувствовать себя в безопасности. Они меня обнаружат, схватят, вернут к мужу, который снова уведет меня в эту каюту. Единственное мое спасение побег. Единственное ваше спасение тоже побег. Почему бы нам не убежать вместе? Прошу вас!

— Нет.

— Человек, привыкший рубить сплеча, верно? — Гордая обида и презрительное отчаяние в ее тоне не оставляли камня на камне от моего мужского достоинства. Она повернулась к дядюшке Артуру, взяла его руки в свои и сказала тихо и торжественно: — Сэр Артур, взываю вам как к английскому джентльмену.— К ногтю Калверта, этого плебея-инородца.— Можно мне остаться? Умоляю!

Дядюшка Артур посмотрел на меня, подумал, повернулся к Шарлотте Скурас, заглянул в эти огромные карие глаза и пропал окончательно.

— Разумеется, вы можете остаться, дорогая Шарлотта!— Он отвесил ей учтивый старомодный поклон, который, надо быть справедливым, весьма гармонировал с его бородкой и моноклем.— К вашим услугам, моя дорогая леди.

— Спасибо, сэр Артур.— Она улыбнулась мне. Без злорадства. Улыбочкой типа «будем дружить».— Было бы хорошо, Филип, чтобы решение было принято, как это говорят, единогласно.

— Если сэр Артур хочет подвергнуть вас куда большему риску на борту этого судна, чем в Торбее, это его дело. А в остальном мое согласие не требуется. Я привык подчиняться приказам.

— Вы любезны до неприличия,— едко заметил дядюшка Артур.

— Простите, сэр.— До меня вдруг дошло, и я поразился собственной непонятливости.— Мне не следовало ссылаться на вас. Леди всегда будет нашим желанным гостем. Но мне кажется, что ей лучше не показываться на палубе, когда мы подойдем к причалу, сэр.

— Разумное предложение. Осторожность не помешает,— мягко сказал дядюшка Артур. Ему явно понравилось то, что я сменил настроение и проявил должную почтительность к желаниям аристократии.

Это ненадолго,— улыбнулся я Шарлотте Скурас.— Через час мы покинем Торбей.

— Какая мне разница, как вы сформулируете обвинение? — Я перевел взгляд с сержанта Макдональда на человека с разбитым лицом, прикрывающегося пропитанным кровью полотенцем, затем вновь посмотрел на Макдональда.— Взлом и вторжение. Оскорбление действием. Нелегальное ношение оружия с целью совершения преступления — убийства. Все, что хотите.

— Видите ли, все далеко не так просто.— Сержант Макдональд положил здоровенные загорелые ручищи на стойку и перевел взгляд с преступника на меня'— Он не совершал взлома, а просто вошел на борт, мистер Петерсен. Это не противозаконно. Оскорбление действием? Скорее, он явился жертвой, чем преступником. А какое оружие у него было, мистер Петерсен?

— Не знаю. Вероятно, он выпустил его за борт при ударе.

— Ясно. Значит, выброшено за борт? У нас нет доказательств какого-либо противоправного действия.

Сержант Макдональд начал меня утомлять. С мнимыми таможенниками он быстро находил общий язык, а со мной уперся просто как баран. Я сказал: ...

— Вы еще скажите, что все это было плодом моего больного воображения. Скажите, что я высадился на берег, хватил по лицу доской первого попавшегося прохожего и притащил его сюда, по дороге придумав свою версию. Любому болвану, даже такому, как вы, это бы показалось странным!

Смуглая физиономия побагровела, а костяшки пальцев сжавшихся в кулаки лап побелели. Он тихо произнес:

— Потрудитесь впредь не говорить со мной подобным образом. .

— Если вы будете продолжать вести себя как болван, я вынужден буду обращаться с вами как с болваном. Вы не собираетесь его арестовать?

— Кроме ваших показаний у меня ничего нет против него.

— Неправда. У меня есть свидетель. Он здесь недалеко, у причала, если захотите с ним встретиться. Адмирал, сэр Арнфорд-Джейсон. Лицо весьма высокопоставленное.

— В прошлый раз, когда я был у вас на борту, с вами был некий мистер Ханслетт.

— Он и сейчас на корабле.— Я кивнул в сторону задержанного.— Почему вы не хотите расспросить нашего приятеля?

— Я послал за врачом. Сначала ему нужно привести в порядок лицо. Я не могу понять ни слова из того, что он говорит.

— Лицо, конечно, не в порядке,— согласился я.— Но главная сложность в том, что он говорит по-итальянски.

— По-итальянски? Сейчас решим эту проблему. Владелец кафе «Вестерн Айлс» — итальянец.

— Это хорошо. Надо, чтобы он задал нашему приятелю четыре коротких вопроса. Где его паспорт, как он попал в эту страну, на кого он работает и где живет?

Сержант внимательно посмотрел на меня и медленно произнес:

— Не похожи вы на гидробиолога, мистер Петерсен.

— А вы на сержанта британской полиции, мистер Макдональд. До свидания.