Свистать всех наверх

Это мне понравилось. Я тоже уже не был мальчиком и не спал, казалось, несколько месяцев кряду. Я знал, что обычно дядюшка Артур отходил ко сну ровно в полночь. Выходит, что сегодня бедняга уже просрочил пятнадцать минут. Но я не мог этому препятствовать. Одним из моих неодолимых желаний было дожить до пенсионного возраста, и на пути к его исполнению первое, что я мог сделать, это проследить, чтобы дядюшка Артур никогда больше не брал в руки штурвал «Файеркреста».

— Но ведь это не все,— запротестовала Шарлотта.— Это не все. А мистер Ханслетт? Где мистер Ханслетт? Кроме того, вы сказали, что мистер Калверт был на борту «Нантвилля». Как же ему удалось?

— Есть вещи, о которых вам лучше не знать, моя дорогая. Зачем попусту расстраиваться? Оставьте это нам.

— Вы недостаточно хорошо разглядели меня, сэр Артур? — тихо спросила она.

— Я не совсем понимаю...

— От вашего внимания, видимо, ускользнуло, что я больше не дитя. Я уже даже не молода. Пожалуйста, не обращайтесь со мной как с малолетней. Но если вы хотите побыстрей добраться до дивана...

— Очень хорошо. Раз вы настаиваете. Боюсь, что насилие применялось не только одной стороной. Калверт, как я сказал, был на «Нантвилле». Он обнаружил двух моих агентов: Бейкера и Делмоита.— Голос дядюшки Артура звучал бесстрастно, словно он сверял список сданного в прачечную белья.— И тот и другой были убиты. Этим вечером пилот вертолета Калверта был застрелен, когда его сбили над Торбейским проливом. Через час после этого убили Ханслетта. Калверт обнаружил его в машинном отсеке «Файеркреста» с переломанной шеей.

Сигара дядюшки Артура загоралась и гасла с пол-дюжины раз, пока Шарлотта заговорила. В ее голосе снова зазвучала дрожь.

— Это изверги. Негодяи.— Долгая пауза, затем: — Как вы можете иметь дело с такими людьми?

Дядюшка Артур попыхтел еще немного сигарой и сказал откровенно:

— Я и не собираюсь водить с ними компанию. Генералов не часто встретишь в окопах или рукопашном бою. Калверт ими займется. Спокойной ночи, моя дорогая.

Он отчалил. Я не стал ему возражать. Но знал, что Калверту с ними не сладить. Больше это не пройдет. Калверту была нужна помощь. С такими помощниками, как близорукий босс и женщина, при взгляде на которую или даже при мысли о которой, при звуке ее голоса у меня в душе начинали тревожно бить колокола. Мне их не одолеть. Мне требовалась серьезная помощь, и немедленно.

После отхода дядюшки Артура ко сну мы с Шарлоттой молча стояли в темной рубке. Но это было дружелюбное молчание. Это всегда чувствуется. Дождь барабанил по металлической крыше рубки. Было темно, как это обычно бывает в море. Белые островки тумана увеличивались в размерах и в количестве. Из-за них мне пришлось вдвое снизить скорость. Сильный ветер и волны очень мешали держать курс «Файеркреста», но у меня был автопилот. Я включил его, и мы уверенно продвигались вперед. Автопилот был куда лучшим рулевым, чем я. А уж с дядюшкой Артуром их просто нельзя было сравнивать.

Шарлотта вдруг спросила:

— А что вы сейчас собираетесь делать?

— У вас непомерный аппетит на информацию. Разве вы не знаете, что мы с дядюшкой, простите — с сэром Артуром, выполняем строго секретное задание? Бдительность — это главное.

— А теперь вы надо мной смеетесь, забыв, что я тоже принимаю участие в этой секретной миссии вместе с вами.

— Я рад, что вы с нами, и я над вами не смеюсь. Потому что мне придется покидать корабль раза два этой ночью, и мне нужно, чтобы кто-нибудь за ним присмотрел в мое отсутствие.

— У вас есть сэр Артур.

— У меня, как вы сказали, есть сэр Артур. Нет другого человека, чье мнение и мудрость я ценил бы больше. Но в настоящий момент я готов променять всю мудрость мира на пару молодых острых глаз. В сегодняшнем ночном спектакле дядюшке Артуру подошла бы только роль слепца. Кстати, как у вас со зрением?

— Молодыми мои глаза назвать трудно, но остроту зрения я, кажется, еще не потеряла.

— Так я могу на вас положиться?

— На меня? Видите ли... я ничего не понимаю в морских премудростях.

— Вы с сэром Артуром прекрасно дополняете друг друга. Я видел вас в одном французском фильме о...

— Мы ни разу не покидали павильон. Но даже в студийном бассейне у меня была дублерша.

— Сегодня придется обойтись без дублеров.— Я посмотрел сквозь залитое струями дождя стекло.— И это не бассейн, а настоящая Атлантика. Пара глаз, Шарлотта, это то, что мне нужно. Всего пара глаз. Надо крутиться на одном месте. Туда-сюда. Стараться не налететь на скалы. Сможете справиться?

— А выбор у меня есть?

— Выбора нет.

— Тогда попробую. Где вы собираетесь высаживаться на берег?

— На Ейлин Оран и Крейгморе. Два острова в Лох Хурон. Если,— добавил я задумчиво,— мне удастся их найти.

— Ейлин Оран и Крейгмор.— Может, я не прав, но мне показалось, что легкий французский акцент придавал галльским словам более благородное звучание.— Какая несправедливость! Как это неправильно! Среди ненависти, алчности, убийств. Эти названия — они как бы дышат истинной романтикой.