Ресторан забит до отказа, а владелец, с которым Карл якобы знаком, кажется, его не знает. Отхожу в сторонку и делаю вид, что не слышу, как он пытается договориться о столике. В конце концов нас отводят к единственному незанятому стулу у барной стойки, зажатому между посетителями. Карл усаживает меня, а сам топчется за моей спиной. Пытаюсь повернуться так, чтобы оказаться боком и к нему, и к бару, в надежде поговорить, но здесь слишком тесно. Он наклоняется через меня, чтобы заказать выпить и десерт на двоих, и мы, надрываясь, пытаемся поддерживать беседу, но совершенно не слышим друг друга. Снова оказавшись на улице, с облегчением понимаю, что мы всего в нескольких кварталах от моей квартиры.
— Знаешь, что ты очень классная? Многие женщины, с которыми хожу на свидания, не позволяют их проводить, чтобы я не узнал адрес. По-моему, это паранойя. А вот ты излучаешь уверенность, — говорит он.
Задумываюсь над его словами: может, так и надо поступать, а я снова облажалась со своим инстинктом самосохранения, и он путает уверенность с незнанием? Когда подходим к моему дому, к нам приближается девочка-подросток с охапкой красных роз на длинных стеблях. Каждый цветок завернут в пленку. Я прохожу мимо и через мгновение останавливаюсь, поняв, что Карл отстал. Обернувшись, вижу, как он достает бумажник и протягивает ей пятидолларовую купюру, а затем выдергивает розу из охапки, чтобы подарить мне. Меня трогает, что он это делает: сама я редко покупаю что-либо на улице.
— Еще совсем ребенок — и здесь в такой час, — говорит он. — Я всегда представляю своих дочерей.
— Мило с твоей стороны, — отвечаю. — Я же вечно переживаю, что меня надуют.
Мы стоим под навесом моего дома.
— Не хочешь ненадолго зайти? — предлагаю, размышляя про себя: «Если хочешь уверенности, то получай ее».
— Конечно, только ненадолго. Мне завтра нужно рано успеть на поезд, чтобы помочь другу на участке.
Я веду его к себе, прикрыв телом розу, чтобы она не попалась на глаза консьержу. Мне отлично известно, как сплетничают эти вахтеры, и могу себе только представить, что скажут о моем позднем возвращении в ночи на высоких каблуках, с красной розой в руках и с мужчиной — явно не супругом.
Поднявшись к себе в квартиру, кладу розу на стол и предлагаю Карлу бокал вина. Себе наливаю воды — хватит с меня алкоголя. Мы усаживаемся на глубокий диван в гостиной, и он почти сразу придвигается ко мне поближе и наклоняется, чтобы поцеловать. У него теплый рот с дымным вкусом виски. Я откидываюсь назад, и он прижимается ко мне.
— У меня отличная огромная кровать, — говорю я. — Может, переберемся в спальню?
Он следует за мной по коридору. Ложится на гору подушек на застеленной кровати, и я седлаю его, подвернув подол платья, под которым скрываются кружевные стринги. Он приподнимает меня за бедра, чтобы я встала на колени, а затем сползает по одеялу так, чтобы его голова оказалась подо мной, оттягивает стринги и проводит языком по клитору. Уже несколько недель ко мне никто не прикасался, и я издаю вздох облегчения, оттого что снова в игре. Через несколько минут интересуюсь, есть ли у него презерватив. Есть, но он предпочел бы просто продолжить делать то, что уже делает.
— Хм, — говорю я, — все в порядке?
— Да, я просто… Это просто наше первое свидание, — отвечает он, запинаясь.
— Понятно. То есть мне это никогда не мешало, но продолжай.
После того как я кончаю, он откидывает голову на подушки и расплывается в улыбке. Застегнув платье, ложусь на него. Стопы к стопам (на нем носки), колени к коленям, косточки на бедрах соприкасаются.
— Знаешь, — говорит он, — я могу сказать другу, что у меня появились дела, и завтра провести весь день с тобой.
Я мотаю головой: у меня уже есть планы, и свидание с ним туда не вписывается. Он настаивает, предлагая вместо этого встретиться в воскресенье, когда вернется в город. Я снова трясу головой: к этому времени Джорджия будет дома.
— Ничего страшного, придумаем что-нибудь для нас всех. Моим дочерям понравится Джорджия, они любят играть в старших сестер, — говорит он.
Я приподнимаю голову, чтобы взглянуть на него.
— О боже, ни за что! Не-е-ет! Прости, что я так бурно реагирую. Церковь должна быть отделена от государства. Мои дети даже не знают, что я хожу на свидания, — объясняю. Еще какое-то время мы лежим молча, и я добавляю: — Тебе, наверное, пора. Уже поздно, твой поезд отправляется через несколько часов.
Выхожу из спальни — меня окутывают темнота и тишина квартиры. Находиться здесь одной, без хотя бы одного из моих детей, я еще не привыкла, поэтому чувствую себя как в гостинице. В дверях кладу руки Карлу на плечи, и мы целуемся на прощание. В своих будущих поисках в приложении для знакомств буду указывать рост 173 см в качестве минимального, потому что уяснила для себя две важные вещи: 1) мужчины, стесняющиеся своего роста, определенно прибавляют себе как минимум несколько сантиметров, и 2) хотя я никогда не задумывалась об этом, рост имеет для меня значение.