Свободное владение Фарнхэма

Значит, Достопримечательность: вот под каким углом зрения его следует представлять. Неоскопленный, который тем не менее стал ответственным слугой. Знаменитый Ученый, не умеющий даже говорить на Языке, хотя бы ничуть не моложе Мештока. Человек из ниоткуда. Со звезды. Ведь любому известно, что где-то на звездах есть люди.

А может быть, чудо… ведь храмы постоянно стараются обнаружить наличие чудес, и тогда очень скоро это владение станет самым знаменитым, благодаря своей Достопримечательности. Да. Это вполне осуществимо. Слово здесь, слово там, завуалированный намек…

— Хью, — сердечно произнес Мешток. — Можно, я буду звать тебя просто «Хью»?

— Что? А, да. Конечно!

— А ты зови меня «Мешток». Давай немного прогуляемся и выберем помещение для твоего департамента. Я так думаю, что ты предпочел бы солнечное место. Может быть, комнаты, выходящие окнами в сад? А как насчет твоих личных апартаментов? Должны они примыкать к департаментскому помещению или ты хотел бы, чтобы они располагались отдельно? Лучше последнее…

Да, лучше последнее. Мешток мог бы выкинуть старшего садовника и старшего над жеребцами да отдать их помещение дикарю — вот тогда все и поймут, какой важной птицей является эта Достопримечательность… а заодно и настроить их обоих тем самым против дикаря. Тогда этот свежеиспеченный скоро осознает, кто ему друг. А им будет, конечно же, Мешток, и никто другой. Кроме того, садовник последнее время стал заносчив, утверждая, что не обязан подчиняться Главному управляющему. Ему не повредит небольшая встряска.

— О, мне не нужно ничего особенного, — сказал Хью.

— Пошли, пошли! Мы хотим, чтобы у тебя были все удобства. Мне и самому подчас хочется скрыться куда-нибудь от всех этих треволнений. Но я не могу — проблемы, проблемы, проблемы — целые дни напролет, что некоторые люди совершенно не способны думать самостоятельно. Так что нам очень не хватает умного человека. Мы подберем тебе и твоему слуге удобное помещение, где вам обоим вполне хватит места.

Слуга? Был ли под рукой какой-нибудь малый, оскопленный и достаточно надежный, которому можно бы было поручить докладывать обо всем и притом надеяться, что больше он никому ничего не расскажет? Например, если сейчас кастрировать сына его старшей сестры, то успеет ли парень оправится ко времени? И поймет ли сестра всю мудрость этого решения? Он возлагал на парня очень большие надежды. Мешток в глубине души сознавал, что когда-нибудь ему придется уйти — может быть, и через много лет, — и лучше бы было, если бы его высокий пост унаследовал его родственник. Планировать приходится заранее, а делать это слишком поспешно — глупо. Если бы можно было убедить сестру.

Мешток вел Хью по запруженным слугами дорожкам: слуги так и разлетались в стороны при их приближении. Когда один из них замешкался, он был сразу же наказан хлыстом за свою нерасторопность.

— Ничего себе! Какое огромное здание! — удивился Хью.

— Это? Подожди, ты еще не видел дворца — он, несомненно, окончательно развалится под умелым руководством моего заместителя. Хью, мы берем сюда только четверть всего персонала. Здесь не устраиваются официальные торжества, а только приемы в саду. И только для горстки гостей. В городе нас постоянно посещают Избранные. Иногда меня по Нескольку раз за ночь поднимают с постели, чтобы я приготовил покои какого-нибудь лорда и его дам. Заметь, никакого предварительного уведомления. И вот именно в таких случаях мне каждый раз помогает предусмотрительность. Я всегда могу отпереть перед нежданными визитерами двери крыла для гостей и всегда знаю — знаю, смекай, — что кровати застелены свежеароматным бельем, что гостей ожидают напитки, нигде ни пылинки и чуть слышно играет музыка.

— Да, но это, наверное, требует от прислуги безукоризненной работы? — поддержал беседу Фарнхэм.

— Безукоризненной! — фыркнул Мешток. — Хотел бы я согласиться с тобой. А на самом деле это все тоже ложится на мои плечи. Каждый вечер перед сном, независимо от моего состояния, я совершаю бесконечные обходы всех помещений дворца, заглядывая в каждую комнату. Затем я еще должен встать и убедиться лично, что недочеты устранены, не полагаясь на их ложь. Они все лжецы, Хью. Слишком много «счастья». Их Милость слишком щедр, он никогда не урезает рацион.

— Я считаю, что питание вполне достаточное. И вкусное.

— Я ведь не сказал «пища», я сказал «счастье». Я распоряжаюсь пищей и не считаю, что их нужно морить голодом, даже в качестве наказания. Хлыст куда лучше. И они это понимают. Всегда помни, Хью: у большинства слуг мозгов, как таковых, нет. Они так же бездумны, как и Избранные… это, естественно, не относится к их Милости — я бы никогда не посмел критиковать своего патрона. Я говорю об Избранных вообще. Ну, ты сам понимаешь. — Он подмигнул и шутливо ткнул Хью пальцем.

— Я знаю об Избранных не так уж много, — сказал Хью. — Да и почти не встречал их.