Сводница

Сестры шли по дворцу, чудом не раскрывая рот, приглушенно хихикая и восторженно глядя по сторонам. Вспомнила наше с Марго первое посещение королевского дома и улыбнулась. Столько эмоций было в тот миг, а сейчас они лишь глухим эхом отдавались где-то глубоко-глубоко внутри. Как так получается, когда ты окружен роскошью, перестаешь это ценить и восхищаться с прежней силой? Возможно, в том и причина поведения герцогини Эллехтойнер: она родилась в роскоши, жила в роскоши и, подозреваю, даже ее похороны выйдут по стоимости как маленькая война. Война!

Как только доставили папки от частного детектива, я отдала поручение девчонкам заняться декором, чтобы спокойно просмотреть информацию. Марго утверждала с герцогиней музыку, варианты сервировки и скатерти, рассадку гостей, внося окончательные коррективы. Часто бывало так, что за день до свадьбы гости умудрялись перессориться и располагать их рядом или даже за одним столом было чревато скандалом, а то и вовсе летающими напитками или едой. Обожглись на первой свадьбе — вспоминать стыдно лицо матери невесты, по которой скользкими червяками стекали спагетти…

Убедившись, что все заняты делом, сама я тщательно изучила предоставленную информацию. Посол — маркиз Де’Рти приехал с дочерью Анитой, которую часто видели в сопровождении графа Хокстофа и нас с лордом Беверли. Так. Это означает, либо я подбиралась к маркизе через попытку свести ее с графом, либо через разговоры о мужчинах в ключе наставничества. Судя по всему, девушка не только юна, но еще и невинна, в делах любви не искушена. Как без подозрений выйти напрямую на посла, придумать не удалось. Оставалась Анита. Вот только как узнать, стерта ли ее память? Отважился бы лорд Беверли проделать такое с иностранкой? Если ангариссцы узнают о вмешательстве в сознание своего подданного, наверняка случится скандал!

Спасение подоспело неожиданно в лице лорда Сазерленда. Кварцевый зал располагался рядом с административным крылом, в котором у него, как министра экономики и торговли, имелся кабинет.

— Присцилла, ты восхитительна! — заверил он, буквально ощупав меня взглядом с головы до ног. Одно из любимых платьев винного цвета действительно выгодно подчеркивало мои достоинства в виде длинной шеи, острых плечиков и объемной груди.

— Благодарю.

— Ты подумала, как лучше сблизиться с лордом Беверли?

Да, на этот счет у меня тоже успели родиться мысли, но делиться ими я не спешила. Ответы на мои вопросы в стане врага, а не предполагаемого изменника. К тому же, не чувствовала я измены.

— Память Аниты не стерта, надо полагать?

В глазах мужчины мелькнуло удивление. Он отступил на шаг назад и весь подобрался:

— Смотрю, ты как всегда в своем репертуаре. Я же сказал — займись Беверли. Ты должна быть там, где он, чтобы, когда случится неизбежное, иметь хотя бы призрачную возможность спасти его величество!

— Да, я помню, — неосознанно погладила холодный камень чужого кольца, сидевшего на моем пальце, словно чужеродный элемент. Огненная суть моего дара с неохотой принимала чужую стихию. — Тем не менее, вопрос касается маркизы.

— Нет. Не думаю, что Беверли стер ее. Без международного скандала такое не провернуть, а он лишь на руку Ангариссии. Теоретически — это какой-никакой повод объявить ноту протеста, а затем развить скандал и даже напасть.

Мелькнула шальная мысль, что для развязывания войны им достаточно пожертвовать одним из своих людей. Убить его, подкинуть на территорию замка и обвинить одного из лордов в жестокой расправе по политическим мотивам. Пока разберутся, если вообще удастся разобраться, воины Ангариссии доберутся до дворца. Насколько мне известно, если ничего не поменялось, армия нашего королевства не так сильна, ведь король сконцентрировал усилия на внутренней политике и благоустройстве жизни подданных, а не на обороне от врагов. Да и мир давно не сотрясали войны. Наличие армии — больше пережиток прошлого, нежели необходимость. Впрочем, на нашей территории два из четырех стихийных источника, следовало полагать, что их рано или поздно захотят присвоить другие королевства. Быть может в этом дело? Потому враг ведет себя столь странно?

Я нахмурилась, потому что все сходилось. Чтобы завладеть источником — необходимо владеть территорией, на которой они располагаются. Источник признает нового владельца в одном случае: когда смена власти была мирной или обоснованной. Военная агрессия как таковая не подойдет. Но, если, скажем, королевство лишится короля и лордов…

У меня от ужаса расширились глаза. Тогда народ может сам попросить о заступничестве! И у кого? У полностихийцев Эндрога? Вряд ли, с ними у нас давнее соперничество! Южного королевства Лицпейг? Тоже нет. Их правитель слишком молод, сам правит через регента. Остается лишь Ангариссия, что с превеликим удовольствием «поможет» флоссианцам и приберет к рукам силу источников. Что они хотят с ними сделать? Почему источник огня просил уберечь его и не показал возможное будущее?