Читаем Свой среди своих (СИ) полностью

- Ах ты дрянной полурослик! Ты же весь течешь… - довольно заметил тот, сунувшись пальцами между ног. Бильбо не стал отрицать, сердце колотилось в груди, а от знакомого запаха Торина в голове словно ураган поднялся.

- Ты чересчур много говоришь, - вскользь заметил Бильбо, скинул на пол жилет и рубашку. – И я все еще не раздет.

- Плохо тебя эльфы драли, - криво усмехнулся Торин, неторопливо раздеваясь, - если ты течешь, как только в мой дом попал.

- Меня никто не драл.

- Какая печальная история. Всегда интересно было - что делают одинокие нижние в такой период? Подручными средствами?

- Я не животное, чтоб поддаваться инстинктам, - выдохнул Бильбо, прикусив губу.

- Ври больше, - холодно усмехнулся Торин, навис над ним, - раздевайся сам до конца, или я раздену.


Бильбо не стал возражать, аккуратно, медленно теребя застежки на бриджах, чем бесил и Торина, и себя самого.

- Я не поддаюсь инстинктам, - жалобным голоском передразнил его Торин, нетерпеливо стягивая с него бриджи, - ты с самого начала только и делаешь это. Еще в Шире ты услышал мой запах и потащился следом за мной, несмотря на то, что не нужен был. Так?

- Так, - не стал отрицать Бильбо, потому что пальцы Торина уже прижались к истекающему смазкой отверстию.

- И потом только и искал случая пристроиться под меня, - хрипло прошептал Торин, не вталкиваясь пальцами, а дразняще поглаживая, - так?

- Так, так! - воскликнул Бильбо, хотя все было совсем не так. Он пошел за Торином не поэтому и отчаянно сопротивлялся своему желанию, и даже успешно сопротивлялся! И та, первая ночь - это было желание Торина, а не его собственное. Но наплевать на все сейчас было, слова - только блажь, сотрясающая воздух, Бильбо прекрасно это понимал. В тяжелом, наполненном запахами воздухе было кое-что куда важнее слов, например, налившийся кровью тяжелый, крупный член Торина, от которого Бильбо глаз не мог отвести. И его пальцы, залитые смазкой, дразнящие и нежные.

- Ты всего-навсего нижний, подверженный животной похоти, - низко проговорил Торин и горячо прижался губами к его шее.

- Да, да, я всего лишь животное. Просто возьми меня.

Торин чуть толкнул его вперед, вынуждая встать на четвереньки. Потянул его бедра вверх, потираясь пахом о его задницу, словно говорил: “вспомни мой размер, приготовься к нему”. Поза была не самой лучшей, чересчур беззащитной, и Бильбо всхлипнул, прогнувшись в спине. Оглянулся на Торина, нависшего над ним, инстинктивно прижался к простыням. Будто мышь, которая прижимается к корням земли, надеясь, что пролетающий ястреб не заметив ее, не упадет вниз, вонзаясь смертельно опасными когтями в позвоночник.

- Чего? - спросил Торин не слишком ласково.

- Не делай мне больно, - попросил Бильбо, хотя на деле хотел именно так. Чтоб было больно и жарко, а не ласково. Чтоб не жалеть ни о чем.

- Не драть тебя? Да ты шутишь, - усмехнулся Торин, натягивая его сам, удерживая за бедра, а потом едва не прикусил губу, пробормотав, - проклятье, ты узкий, будто в первый раз!

Бильбо вздрогнул от макушки до пят, когда Торин вошел. Чувствовал, что тому тесно, и сам толкнулся назад, желая принять его целиком, но невольно соскользнул с члена и застонал.

- Тихо, тихо, - пробормотал Торин, - не будь слишком жадным, иначе ничего не выйдет. Вернее, не войдет.

Но Бильбо, тихо дыша в сгиб локтя, все равно подался назад, ощутил, как толстый, крупный член вдвигается внутрь и только тогда замер и успокоился. Ахнул и принялся двигаться, подаваясь назад, скользкие от смазки пальцы Торина съезжали с бедер,

- Хороший… – шепнул Торин, трахая его часто и резко, рвано дыша. Не давал продохнуть, сдвигая его вперед на постели, на ускользающих простынях.

Бильбо почувствовал, что тот готов протолкнуть внутрь узел, и инстинктивно отдернулся, как всегда делал с партнерами из Шира. Узел внутри был слишком личным, слишком интимной вещью, а Торину он не доверял. От этой мысли ему стало совсем горько, желание погасло, а ошалевший от такого обращения Торин кончил ему на спину.

- Ты чего это вытворяешь? – воскликнул он, грубо перевернул Бильбо на спину, – что за фокусы?

- Не хочу узел… - скривился Бильбо, лягнулся сердито.

- Кто же тебя спросит? – удивился Торин, стиснул его челюсть, - сейчас заправлю в рот по самые яйца, что ты тогда пищать будешь?

Бильбо выгнулся, вытянув руки, зажмурился и не ответил. И почувствовал, как его потянули, поволокли за ноги.

- Эй…? – взволнованно спросил он, оказавшись на самом краю. Торин стоял у кровати и держал его за лодыжки, а потом вздернул их вверх, поднимая высоко, вынуждая вытянуть ноги.

- Положи пятки мне на плечи, - приказал он, пропихнув ладонь ему между ног. Бильбо послушно сделал, что велено, беспомощно раскинулся на кровати и глядел, как Торин стискивает ладонью его член, вновь крепкий и покрасневший от прилившей крови. Как дрочит ему, мучительно стискивая у основания и не позволяя кончить.

- Торин… - хрипло выдохнул Бильбо, облизнул пересохшие губы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство