Читаем Свой среди своих (СИ) полностью

- Почему это Дейла? - вскинулся Кили, заметил стоящего в стороне Бильбо и шутливо поклонился: - а вот и ты, герой сказаний.

- Я, - ответил Бильбо, и, убедившись, что Торина нет поблизости, подошел ближе. С Торином общаться он не хотел от слова совсем, и, наверное, не выдержал бы сейчас его присутствия. Но с Фили и Кили можно было немного пообщаться.

- Я вижу, ты в порядке? - спросил Фили, чуть приосанившись. Корона у него на голове сидела ровно - в отличие от брата, у которого она уехала на левое ухо.

- Я-то в порядке, - улыбнулся Бильбо, кивнул на обрубок руки Фили, аккуратно перевязанный и уже схваченный стальными кольцами.

- Все нормально, - сказал Фили, - заживает.

- Хорошо… - отозвался Бильбо, разглядывая этих двоих. И правда, одни пришли, никто их не сопровождал.

- Как у вас там сейчас? - спросил он, чтоб не молчать.

- Ничего, - опять ответил Фили, - все довольны, что все закончилось.

- Веселые разговоры за столом, ломящемся от еды?

- Ну, твой демарш с Аркенстоном уже не вспоминают, - хмыкнул Фили, - если ты об этом.

- Раньше, значит, вспоминали?

- Нет. Торин запретил.

- Вон оно что, - хмыкнул Бильбо, приосанился сам, - и как там Торин? - спросил он как бы невзначай.

- Да нормально, - махнул рукой Кили, - сидит, планирует. Ему сейчас делать нечего, только планировать, чего, да куда, да как.

- Ясно, - улыбнулся Бильбо, надеясь, что улыбка не выйдет совсем уж жалкой и кривой. Отчего-то стало совсем невмотогу - уж лучше Торин пришел бы. Лучше б хоть попытался поговорить, чем так.


- Мы, собственно, чего пришли… - начал Кили, пнул засохший пучок травы вместе с корнем. И дальше ничего не сказал, продолжая пинать траву, превращая ее в труху тяжелым кованым сапогом.

- Мы пришли, потому что младшему владыке Эребора приспичило пообщаться с тобой, - пояснил Фили, положил ладонь на плечо брату.

- Больше со мной общаться некому? - не сдержался Бильбо.

- Балин хотел с тобой что-то перетереть, - сказал Фили, - но это ты сам с ним как-нибудь пересекайся. Вон, Трандуил третьего дня с ним вроде разговаривал.

- Бильбо, - выдохнул Кили, стиснув руку брата, чтоб тот больше ничего не сказал, - мы можем поговорить наедине?

- Можем. Говори.

- Не здесь, - Кили глянул по сторонам, - слишком много эльфов.

Бильбо хотел было сказать, что ему некогда, но Кили словно вцепился в него взглядом. На левом глазу темнела повязка, на щеку из-под повязки стекал алый, только затянувшийся шрам.

- Ладно, - сглотнул Бильбо, глянул на небо, - но не сейчас.

- Когда?

- Позже. Перед закатом.

- Идет, - задорно улыбнулся Кили, поправил съехавшую корону, и, подхватив брата под руку, добавил: - буду ждать.

***

Чем ближе был закат, тем сильнее Бильбо не хотел никуда идти. Пока он общался только с Леголасом и другими эльфами, все было хорошо и спокойно, и можно было сохранять спокойствие… но Кили всколыхнул все, взбаламутил чувства, как осадок на дне стакана с дрянным вином.

И одновременно Бильбо понимал, что не может не пойти. Может, Торин поручил передать что-нибудь, пока занят своим планированием? Хотя плевать на Торина, пусть планирует до самой смерти, облизывая камушки да золотые кубки.


Закатное солнце садилось в облака, вокруг быстро темнело. Бильбо стоял около пары высоких эльфов-часовых, поглядывая в сторону Эребора. Братцы подошли, остановились поодаль, и Бильбо, слегка подумав, поднялся и пошел им навстречу.

- Пойдем туда, на берег? – сходу предложил Кили.

- Да, - согласился Бильбо.

И они пошли молча, оставив Фили. Кили был сосредоточен, обдумывая свои мысли, шагал быстро.


- Далеко я не пойду, - заявил в итоге Бильбо, обернулся к нему, - что ты хотел мне сказать?

- Эребор такой большой… - начал Кили, почесал в затылке и невольно сшиб корону на левое ухо, - дядя хочет, чтоб мы остались и помогали ему.

- Разумно, не так ли?

- Разумно, - скривился Кили, потом уставился в сторону, - в общем, ладно, не буду ходить вокруг да около. Я хочу уйти на север.

- На Север?

- Да, - Кили поглядел на него серьезно, - отбили же мы Эребор, так почему не вышибить орочью мразь из тех мест, что раньше принадлежали нам?

- Мне кажется, сейчас самое время налаживать мирную жизнь…

- Меня скоро стошнит, - перебил Кили, - знаешь, где я видел это налаживание, правление и планирование? Я хочу в поход, понимаешь, Бильбо? Опять сражаться, опять идти… Ты ведь и сам променял уютный матрасик на сон на земле под дождем, ты понимаешь?!

- Я понимаю, - улыбнулся Бильбо, на мгновение зажмурившись. Как все было хорошо, когда все только начиналось! Тогдашние проблемы казались сейчас глупыми и нестрашными: подумаешь, нет носового платка?! Какая это чепуха в сравнении с тем, что приключение закончилось!

- Ты меня понимаешь, - улыбнулся Кили, уселся на поваленный ствол дерева, - и ты ведь понимаешь, что нам не обойтись без взломщика.

- Никаких больше взломщиков, - покачал головой Бильбо, усевшись рядом, - я был в настоящей битве, едва не погиб, меня едва не сожрал дракон… Это все, конечно, замечательно, но хватит с меня гномов. Помимо того, у меня маленький.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство