Читаем Свой среди своих (СИ) полностью

Малыш открыл глаза, оказавшиеся прохладно-голубыми, совсем как у самого Торина и уставился требовательно. И тут же ухватил его за косицу, потянул – вполне себе требовательно. Торин снова сглотнул и ничего не сказал.

- Время, - напомнил Трандуил, стоя над ним, как конвоир.

- Маленький… - пробормотал Торин, разглядывая ребенка. Тот совсем не боялся чужого гнома и смотрел на него внимательно. - Вы совсем захватили моего полурослика.

- Это не мы его захватили, - медленно проговорил Трандуил, - это ты от него отказался. Что так смотришь на меня, король всех гор окрестных? Готов ли ты признать этого ребенка наследником всех твоих гор?

Торин не ответил. Под локти протиснулись чужие длинные руки, Трандуил осторожно и ловко перехватил у него ребенка, и, сощурившись, прижал сверток к груди. Поцеловал церемонно в лоб и уложил обратно, прикрыв одеяльцем. На торинов взгляд, эльфы пеленали детей просто отвратительно.


- Я-то готов, - проговорил, наконец, Торин, когда стальная хватка на горле чуть отпустила, комок исчез, и стало легче дышать. - Но готов ли Бильбо?

- Вот это другой вопрос, - заметил Трандуил, обхватив гнома за плечи и недвусмысленно выпроваживая его из шатра. - Но я сделал все возможное, чтоб он принял решение сам.

- Сам? О чем ты?

- Без подсказок тела. У всех нижних, знаешь ли, очень сильная привязанность к своим верхним, если ты не знал.

Трандуил указал широким жестом на накрытый в другом шатре стол, и Торин последовал за ним, с неприязнью вслушиваясь в его слова.

- Я много размышлял об этом. Это сродни поводку, - сказал Трандуил, - потянули, и он идет, не в силах сопротивляться. И от сопротивления верхнему ему больно, понимаешь? Это против всей его природы нижнего, зависимого и нуждающегося в заботе. И каждый его конфликт с собой - это мучительное, а, главное, заранее проигранное сражение.

- Зачем же сопротивляться? Я не желал Бильбо зла, никогда не желал, - проговорил Торин, уверенный в своей правоте, - я сделал все, что мог.

- Ты не понимаешь или притворяешься? Кто вынудил его выбирать между самим собой и твоей ненаглядной персоной? И когда он выбрал тебя, кто вынудил его выбирать между малышом и тобой?

- Когда такое было-то?! - возмутился Торин.

- Ты мог отказаться от похода. Узнав, что Бильбо в положении, ты должен был остаться Эсгароте.

- Видно, ты совсем свихнулся.

- Торин, - спокойно выдохнул Трандуил, разлил вино по бокалам, чуть встряхнул головой, - это не я свихнулся. Это ты выбрал поход вместо Бильбо, и можешь не оправдываться сейчас, не рассказывать о значимости и важности твоего поступка. У тебя ведь тоже был выбор, не так ли.

- Я не мог остаться в Эсгароте!

- И ты его сделал, даже не поколебавшись. Извини, но я не считаю нужным отдавать Бильбо и малыша в твои руки.

- Ты забываешься, - сощурился Торин, ладонь легла на пояс, но меч он сам отдал эльфам. Трандуил смотрел на него с легкой, присущей эльфам, то появляющейся, то исчезающей улыбкой, глаза его едва заметно мерцали.

- Торин. Твой дом разрушен, там пожар и пепелище. Там нечего делать нижнему полурослику с его малышом, которые живы исключительно благодаря тому, что вовремя оказались рядом со мной. Ты убил бы обоих, если бы Бильбо не сбежал.

Торин вздохнул, нахмурился мрачно.

- Благодарю тебя за то, что спас их. Но ты вмешиваешься сейчас не в свое дело.

- Я чувствую себя ответственным за жизнь Бильбо, - задумчиво проговорил Трандуил, разглядывая собственные ногти, - и я счел нужным подкорректировать кое-что, когда возвращал его обратно к жизни.

- Что ты с ним сделал?! – рявкнул Торин, дыша глубоко и прерывисто, повязки сбились под слоем одежды, и рана вновь беспокоила его.

- Тише. - Трандуил едва заметно улыбнулся, - ничего серьезного. Я лишь вернул его на исходную позицию, насколько смог. И избавил его от физической привязанности к тебе. Ты спросишь, что это значит? Теперь его тело свободно, и он может выбрать любого другого верхнего, чей запах его привлечет. Сможет начать новую жизнь, с другим мужчиной, более заботливым и уступчивым. Который сделает правильный выбор, если придется. Бильбо отныне свободен.


Торин смотрел на Трандуила пристально, не сводил взгляда. Не верил в услышанное – и одновременно не мог не поверить.

***

Через несколько дней Бильбо очнулся ото сна. Эльфы еще не снимались с места – слишком много было раненых, которые не выдержали бы длительного перехода. Чуть позже Трандуил планировал уйти обратно в Лихолесье, а Бард в письмах уговаривал Бильбо погостить немного в его новом, наскоро отстроенном доме. Бильбо был рад этому. Он хотел как можно скорее отправиться в Шир, считая, что привычный уклад поможет поскорее вернуться к нормальной жизни.


Трандуил рассказал ему о том, что сделал. Бильбо вначале был в шоке от такого вмешательства, но тот терпеливо подождал, а потом объяснил, что если Бильбо желает возобновить привязанность, он всегда может вновь повязаться с Торином. А может и не повязаться, это уж на его собственное усмотрение.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство