Sword Art Online. Том 1. Айнкрад

Как, чёрт побери, такое было возможно? Мы с Кляйном (да и все остальные вокруг нас, видимо, тоже) превратились из аватаров, созданных нами с нуля, в самих себя. Конечно, текстура по-прежнему выглядела слепленной из полигонов, и это создавало странное ощущение, но похожесть была почти пугающей. Словно у нейрошлема был встроенный сканер на всё тело.

Сканер…

— Точно!.. — выдавил я, глядя на Кляйна. — В нейрошлеме туча датчиков, они покрывают всю голову. Так что он знает не только про наш мозг, но и про лица тоже…

— Но откуда он знает, какие у нас тела… ну, типа, какой у нас рост? — ещё тише произнёс Кляйн, кидая взгляды из стороны в сторону.

Средний рост игроков, разглядывающих сейчас себя и своих соседей с самыми разными выражениями на лицах, заметно уменьшился после превращения. Я выставил себе такой же рост, какой у меня был в жизни, чтобы лишние сантиметры не сковывали моих движений, и Кляйн, скорей всего, тоже; но большинство, судя по всему, прибавило себе сантиметров десять-двадцать.

И это ещё не всё. Изменилось телосложение игроков, они стали толще. Нейрошлемы ну никак не могли всего этого знать.

На этот вопрос дал ответ Кляйн.

— А… погоди-ка. Я купил нейрошлем только вчера, так что помню. Там часть установки была… как же её… калибровка? Ну, в общем, когда эта штука просила меня дотрагиваться до себя в разных местах; может, тогда?..

— О, точно… это оно и было…

Калибровка — это была процедура, при которой нейрошлем определял, как далеко тебе нужно подвинуть руку, чтобы коснуться тела. Делалось это для того, чтобы в точности передать в игре чувство позы. Можно сказать, нейрошлем запоминал внутри себя точные параметры наших тел.

Так что это было вполне возможно — сделать аватары игроков практически идеальными полигональными репликами их самих. И цель этого теперь стала предельно ясна.

— Реальность, — прошептал я. — Он сказал, что вот это вот — реальность. Что вот этот аватар из полигонов… и наши хит-пойнты — это наше настоящее тело и настоящая жизнь. А чтобы заставить нас поверить, он создал наши идеальные копии…

— Но… слушай, Кирито.

Кляйн резким движением почесал в затылке, глаза под повязкой сверкнули.

— Зачем? Зачем, чёрт подери, ему это всё надо? — выкрикнул он.

Вместо ответа я ткнул пальцем вверх.

— Подожди немного. Скорей всего, он сам нам скоро скажет.

Каяба оправдал мои ожидания. Уже через несколько секунд с кроваво-красного неба вновь донёсся голос, он звучал почти торжественно.

«Полагаю, сейчас вы все спрашиваете себя: зачем? Зачем я — Акихико Каяба, создатель и нейрошлема, и SAO — сделал всё это? Может быть, я террорист? Может быть, я хочу получить за вас выкуп?»

Лишь тут в голосе Каябы, прежде абсолютно сухом, проявились какие-то признаки эмоций. В моей голове ни с того ни с сего всплыло слово «сочувствие», хотя, конечно, ничего подобного быть просто не могло.

«Ничто из этого не является истинной целью. Более того, сейчас у меня больше нет ни целей, ни мотивов. Потому что… сама эта ситуация и была моей целью. Создать этот мир и наблюдать за ним — только ради этого я разработал и нейрошлем, и SAO. И вот всё свершилось».

Каяба помолчал несколько секунд и, вновь безжизненным голосом, продолжил.

«На этом официальная обучающая лекция по “Sword Art Online” закончена. Игроки — я желаю вам удачи».

Последняя фраза растворилась в воздухе, оставив за собой слабое эхо.

Гигантский плащ беззвучно взлетел и начал капюшоном вперёд погружаться в системное сообщение, покрывающее небо; он словно вливался туда.

Плечи, потом грудь, потом обе руки и ноги поочерёдно утонули в кроваво-красной поверхности, оставив напоследок лишь расходящуюся круговую волну. А затем и системное сообщение исчезло так же внезапно, как появилось.

Наших ушей касался только шум ветра над площадью да мягкая музыка, которую играл оркестр из NPC. Игра вернулась к своему нормальному состоянию — если не считать, что пара правил поменялась. И лишь тогда десятитысячная толпа повела себя так, как следовало ожидать. То есть — огромная площадь наполнилась криками.

— Это шутка такая, да? Чёртова шутка? Шутка, да?

— Кончайте ерундой маяться! Выпустите меня! Выпустите меня отсюда!

— Нет! Так нельзя! У меня же скоро встреча!

— Не-е-ет! Хочу домой! Я хочу домой!!!

Выкрики. Возмущённые вопли. Ругань. Мольбы. Возгласы.

Люди, в считанные минуты превратившиеся из игроков в пленников, падали на колени, держась за головы, размахивали руками, хватали друг дружку, громко матерились.

Как ни странно, мой разум посреди всего этого шума полностью успокоился. Это — реальность. Всё, что сказал Каяба, — правда. Кто-кто, а он вполне был на такое способен. Гениальность была именно той стороной Каябы, которая притягивала к нему людей.

Итак, я не смогу вернуться в реальность какое-то время — может, несколько месяцев, а может, даже больше. Всё это время я не увижу маму и сестру, не смогу поговорить с ними. Возможно, и никогда больше не смогу. Если я умру здесь…

Я умру в реальности.