Сын атамана

– Не с руки нам с крымчаками цапаться за их данников, которые не раз вместе с ними на Дон и Русь походами ходили. Опять же за Крымом турки стоят, и с закубанцами у нас мир. И без этого проблем хватает. У крымчаков вместе с сипахами, ногайцами и закубанцами тысяч пятьдесят войска будет, не меньше, а кабардинцы если пятнадцать выставят, то и хорошо. Сколько раз так уже было, что на помощь другим народам шли, а нашу землю в это время враги грабили и разоряли? Хватит, не надо нам такого. Так ли я говорю, атаманы-молодцы?

– Верно!

Войскового атамана поддержали почти все присутствующие и на этом совет, как таковой, был окончен.

Атаманы, полковники, сотники и есаулы расходились по хатам, и так бы на этом день и завершился. Но уже к вечеру в войсковую избу пришли прознатчики полковника Лоскута, которые доложили, что в Черкасск тайно прибыли посланники от Азовского губернатора Толстого с предложениями о том, чтобы скинуть Булавина с войсковых атаманов. Где вражеские шпионы находились, выяснить удалось быстро. Они обрели пристанище в доме Василия Фролова, куда пользуясь ночным временем, сходились многие недовольные сложившимся положением дел старшины.

Чикаться с двурушниками не стали, доказательства измены на лицо, и решили действовать превентивно. К полуночи кубанские тумы, казаки из охраны Булавина и два десятка людей Лоскута окружили дом Фролова, вломились в него и арестовали всех, кто там находился, семнадцать донцов и трех русских шпионов. Такой вот денек случился, насыщенный событиями, вопросами и конкретными делами.

32

Россия. Тамбовские леса. 05.01.1708.

Тихо падал снег, всхрапывали лошади и по свежему снегу скрипели полозья саней – вот и весь шум, который нарушал окрестную лесную тишину.

После встречи с посланцем полковника Лоскута, бывший стрелецкий сотник Федор Кобылин развил кипучую деятельность, собрал и подбил на бегство в вольные земли почти семь тысяч человек, но и этим он не ограничился. С помощью племянника Михаила бывший стрелец собрал две сотни самых задиристых мужиков и парней, и на их основе попытался сколотить свое маленькое войско. Конечно, вояки из лесовиков были никакие. Но они видели то, что должны защищать – вереницы саней с близкими. Поэтому были готовы драться и если надо положить в бою свои жизни.

Тамбовские старообрядцы, собравшись всеми общинами, решили уходить на Дон, где нет гонений на их веру, и где много таких же, как и они, не пожелавших принять церковной реформы людей. Сопровождали этих переселенцев конные казаки из армии Андрея Мечетина и вооруженные чем придется молодые парни из своих.

Основные силы Пятой армии находились за полсотни верст от места сбора старообрядцев и на их сопровождение отправился только Андрей Мечетин с тремя сотнями казаков на самых крепких лошадях и сотней захваченных в дворянских гнездах саней. Встретились казаки с беглецами, где и договаривались, в районе Глуховского леса, собрались за сутки, сформировали обоз и направились в обратный путь, на соединение с армией.

– Атаман! – донеслось до Андрея, который двигался в головном дозоре.

Мечетин обернулся и увидел, как к нему, сломя голову и, комками снега из-под копыт, обкидывая, сидящих в санях людей, мчится молодой казак из прикрывающей тылы обоза сотни. Казак подлетел вплотную и, нагнувшись к нему, на одном дыхании выпалил:

– Дворянская конница за нами, сотен шесть, а то и более. Скоро нагонят.

– Скажи сотнику Ивану, что на месте стоять будем. Кондрат перед походом давал наказ уберечь людей. Так что пока обоз уходит будем биться с боярами. С нами бог!

Посыльный умчался обратно в свою сотню, а Мечетин, развернув две сотни из головы обоза направился в тыл. Встревоженные лица беглых провожали их с каждых саней. Отцы семейств хмурились, понимая, что грядет что-то неладное, детишки, высунув из-под рогожки головы с любопытством зыркали глазенками, женщины смотрели с надеждой, и только Федор Кобылин окликнул Мечетина:

– Что случилось, Андрей?

Походный атаман Пятой армии, подобно посыльному, наклонил к нему голову и тихо прошептал, чтобы не слышали другие беженцы:

– Бояре нас нагоняют. Поспешайте, а мы их задержим на сколько сможем. Не боись, сотник, мы не отступим. Если вас сейчас бросим, не будет нам потом веры от людей, а доверие – это для нас все.

Кобылин понимающе кивнул и сказал:

– Сотня моих парней, у кого оружие получше, с вами останется.

– Не надо, – Мечетин отрицательно махнул головой. – Только парней погубишь. Уходите.

– Тогда удачи тебе, казак…