Сын игромана

Женщины помолчали. Ирина чувствовала доброжелательность этой милой, хотя и удивительно некрасивой учительницы. Жаль, что она не в силах решить их с Тимкой проблемы. Да и кто мог бы помочь в такой ситуации – разве что психолог… Наверное, к нему и следует обращаться.

– Мне придется развестись с мужем, – вслух сказала Ирина. – Так вот я бы хотела, чтоб Тимка перенес это не так тяжело. Говорят, у вас в школе есть психолог…

– Поднимитесь на верхний этаж, – без энтузиазма откликнулась учительница. – Он в угловой комнате.

– Благодарю вас. Надеюсь, мы будем держать связь.

* * *

Когда за тимкиной мамой закрылась дверь, совесть упрекнула Людмилу в том, что эта женщина ушла, не получив реальной помощи. Конечно, учителя не могут решать домашние проблемы учеников, но ведь она и пошла в педагогику для того, чтобы помогать попавшим в беду. Не взрослому Лучинину – тут ничего не поделать, – а Тимке, которому сейчас нужно и сочувствие, и дельный совет. Собственно говоря, она давно собиралась с ним побеседовать, но не могла найти удобной минуты. То одно, то другое, то Славик его уводит. А недавно он неделю пропустил, как написала в записке мама, «по семейным обстоятельствам». Еще останавливало то, что мальчик сам к ней не обращался. Может быть, ему неприятно говорить о своих домашних проблемах?

По статусу Тимкой должен был заниматься Артур Федорович, но Людмила сомневалась, что ему такое по зубам. Не лежала ее душа к этому человеку, который еще недавно просиживал вечера в ее кабинете. Правда, с некоторых пор это совершенно прекратилось. Она сама не могла понять – почему так резко? Вообще, последнее время вокруг творилось что-то такое, в чем самый лучший психолог не разберется. Что с Лучиниными, что с нею самой.

29

Несколько дней назад, еще у бабули, Тимка слышал сквозь сон ее воркотню: «Эко дело, ногами! Духом надо взыскать… Твой батька на одном месте себя потерял – так и вызволять, стало быть, надо на том же месте…»

Это был дельный совет. Тимка тогда еще решил: чтобы вернуть настоящего папу, предстоит идти в глубь компьютера. Для этого надо пересечь границу другого мира, которой является стекло дисплея. Почему-то Тимке казалось, что сделать это легко. Не штука войти, штука выйти потом оттуда, да еще вместе с папой! Ведь те, кто его украл, не захотят просто так отдавать свою добычу.

До сих пор Тимка откладывал это дело: то Славка таскал его всюду за собой, то в заложники чуть не взяли… А может быть, он просто-напросто еще не собрался с духом. Теперь ждать больше нельзя: папа уже перестал ходить на работу и вообще не выходил из квартиры. По ночам он не ложился в кровать, а спал прямо перед компьютером, подперев рукой голову. Когда Тимка проходил мимо попить воды, он видел, что папино лицо и с закрытыми глазами оставалось таким же внимательным, как когда он днем смотрит на дисплей. И от этого становилось страшно.

Еще Тимка узнал, что в поздние глухие часы мама теперь не спит. Она ворочается на своей слишком широкой для одного человека софе и задерживает дыхание, чтобы не плакать. Вдохи ее Тимка слышал, а выдохи – нет, потому что выдыхала она в подушку. Значит, по ночам мама плачет в темноте, стараясь заглушить слезы.

Итак, самым близким для Тимки людям приходилось солоно. Он должен был избавить их от страданий, а для этого решил завтра же идти в компьютер.

* * *

С утра Тимка встал как обычно и, несмотря на полное отсутствие аппетита, заставил себя проглотить несколько ложек каши. Нельзя, чтобы мама что-нибудь заподозрила. Она уходила по утрам раньше Тимки и, таким образом, не могла узнать, что сегодня он в школу не пойдет.

– О чем это ты все думаешь, Тимофей? – спросила она за завтраком. – Я давно хотела тебе сказать, не принимай близко к сердцу. Ну, папины штучки. Вот скоро найдем хорошего врача…

– А папа захочет лечиться? – заметил Тимка.

Это был, что называется, вопрос на засыпку. Мама и сама понимала, что с врачом ничего не получится.

– Ты знаешь, я вчера была у Людмилы Викторовны…

– Для чего? – насторожился он.

– Ну ведь родители должны иногда ходить в школу… Она тобой довольна, говорит, что ты молодец…

Несмотря на радостный смысл этих слов, мамин голос звучал довольно-таки грустно. Тимка догадывался почему: наверняка учительница упомянула о его, как говорят взрослые, подавленности. Да и насчет папы они, скорее всего, говорили. Тимка был не против, что в круг посвященных вошла теперь Людмила Викторовна, которую он любил и уважал. Просто это не принесет никакой пользы… Он один знает настоящий способ справиться с бедой.

– А сегодня мне снова в школу – к Артуру Федоровичу!

– К нему-то зачем? – удивился Тимка. – Один раз я был у него со Славкой – ничего он мне не сказал такого, чтоб помогло!

– Психолог нужен, сынок, – вздохнула мама. – В такой ситуации, как у нас…

Не досказав, она погладила Тимку по голове и ушла на работу. Щелчок закрывшейся за ней двери прозвучал для Тимки как сигнал к действию. Сейчас он отправится в свой неизвестный и, наверное, страшный путь… сейчас…