Сын игромана

– Помнишь, когда на тебя напали снежные чудища, ты читала молитву «Отче наш»?.. – начал Тимка. – Моя бабушка тоже знает эту молитву, но я забыл у нее спросить… Я помню только первую строчку: «Отче наш, иже еси на небесех…» Ты не могла бы подсказать мне, как дальше?

Она молчала. Удивленный Тимка взглянул в ее сторону и увидел, что рядом никого нет: Герда словно растаяла в морозном воздухе либо ушла под землю. Он машинально посмотрел вниз, в двух шагах от него на ледяном пространстве чернела глубокая полынья; еще немного – и он, оступившись, должен был угодить прямехонько под лед. Так вот куда вела эта болтушка в красной шубке! А еще говорила: «Я настоящая, со сказочного сайта»…

* * *

Не успел Тимка опомниться, как мимо него пробежал олень этой самой Герды, то есть Лжегерды. И сам он был лжеолень, потому на глазах стал опять превращаться в лося. Рога уменьшились и поднялись вверх, то же самое произошло и со всем телом: мощь частично перешла в высоту. А ледяные пространства исчезли – вокруг замелькали деревья средней полосы, елки и березки с пожелтевшими листьями. Тимка снова был в перелеске возле станции, на пути в деревню к бабуле. На дворе снова стояла осень.

Вдруг выскочили те самые лешие, которые уже нападали тогда на Тимку. Они трясли рукавами, хлопали в ладоши и свиристели – но здесь он не мог бы от них убежать. Здесь они были на своей территории, обитали постоянно, а не просто появлялись время от времени, как в пристанционной роще: то выглянут, то опять исчезнут. Теперь Тимка понял, что появлялись они отсюда и исчезали тоже сюда. Здесь их основное логово.

Вся свора кинулась к Тимке и с воем окружила его – казалось, сейчас от путника останется лишь мокрое место. Но лешие вдруг отскочили, словно разглядев на нем какой-то особый знак. Со всех сторон послышались вопли и завывания:

– К Ямале! К Ямале! Ведите его к Ямале!

Тимка никуда не хотел идти, но лешие гурьбой забежали сзади и стали дуть ему в спину. Он не удержался и пролетел, наклонившись вперед, несколько шагов. Теперь перед ним торчала уродливо слепленная снежная баба или, скорее, снежный старик – с головой как тыква и с дырками вместо глаз. Но эти дырки смотрели – Тимку проняла дрожь, когда он встретился с их взглядом, от которого одновременно становилось страшно, холодно и противно.

– Ямала, Ямала! – завывали за спиной лешие. – Мы нашли его, он теперь наша добыча! Отведи его к пленникам, Ямала, отведи к пленникам!

Снежный старик сделал какой-то незаметный знак – может быть, щелкнул пальцами, – и все они сразу смолкли. В наступившей тишине заскрипел его голос, похожий на звук ржавого колодезного ворота, – был у бабули в деревне один колодец, заброшенный из-за того, что какой-то сумасшедший вылил туда ведро помоев.

– Что гласят правила? Отвечай! – ткнул пальцем Ямала в одного из леших.

– Кто приходит сюда ради собственного величия и наслаждения, питается ими до тех пор, пока не окажется ничтожно мал и страшно несчастен, – заученно забубнил леший. – Кто придет сюда для провождения времени, не заметит, как кончится все его время. Кто отдаст нам решение своих проблем, взамен отдаст нам самого себя…

Ямала указал на Тимку:

– Он пришел сюда ради собственного величия или наслаждения? Может быть, он хотел провести здесь время или принес нам свои проблемы?

Свора молчала. В тишине стало слышно, как постукивают сочленения деревянных рук и ног, – не иначе, лешие начали дрожать от страха.

– Отвечайте все, не то вам придется плохо!

Стук усилился, отчего казалось, что за спиной раскачиваются, задевая друг друга, голые сучья тоскливого осеннего леса.

– Итак, вы забыли правила, – проскрежетал Ямала. – И будете за это наказаны. К тому же, – он выразительно кивнул на Тимку, – разве тут можно что-нибудь сделать… Вот так сразу?

– Но неужели ты отпустишь его, Ямала? – зазвучали вокруг жалобные завывания. – Неужели отпустишь просто так?

– Он может идти, куда пожелает.

Тимка понял, что теперь лешие не станут дуть ему в спину. Вместе с тем что-то оставалось недосказанным: не мог этот страшный Ямала отпустить его по доброй воле! Скорее всего, он просто не в силах его задержать.

Было ясно, что Тимку здесь что-то охраняет, ведь ни встреченные у входа манекены, ни эти лешие ни разу до него не дотронулись. Они запугивали, старались обмануть, но прямого насилия не применяли. Что их останавливало? Этого Тимка пока не знал. Пользуясь свободой, он шел вперед, чтобы скорее найти в этих коварных пространствах своего украденного папу, а жадно глядящие вслед лешие не могли ему помешать.

* * *

– Но потом ты сделаешь что-нибудь, о Ямала? – прозвучал за тимкиной спиной вкрадчивый вопрос.

Омерзительный старик, похожий на снежную бабу, долго не отвечал. И когда уже Тимка отошел на некоторое расстояние, до него донеслись приглушенные голоса леших, передававших друг другу запоздалый ответ Ямалы: «Еще до того, как минет день… раньше, чем минет день!»

* * *