Сын игромана

Ситуация становилась безвыходной. С одной стороны, Тимка должен идти на выручку своему папе, а с другой – не мог допустить, чтобы погибла Людмила Викторовна.

– Давайте, я побуду здесь еще какое-то время, пока вы отдохнете, – не без усилия над собой предложил Тимка.

– Спасибо, что ты хочешь мне помочь! – у нее получилось улыбнуться, и, несмотря на свое изможденное лицо и растрепанные волосы, она сейчас казалась очень красивой.

– Я хочу вам помочь…

– Раз хочешь, поможешь. Я чувствую, что так будет. Только не сию минуту. Спеши, тебя ждет твой путь.

С этими словами она отпустила тимкину руку, и ее снова закружило на месте, словно ей приходилось выстаивать против какого-то невидимого вихря. Бедная Людмила Викторовна изо всех сил упиралась ногами в землю, согнулась почти пополам, чуть не падала, но все-таки против воли потихоньку продвигалась вперед. Все ее усилия могли только замедлить это насильственное движение, понял Тимка, но не прекратить его. А для того, чтобы совсем прекратить, требовалось что-то другое… Может быть, оно было у Тимки – не зря же он без труда удерживал свою учительницу за руку?..

* * *

Дорога шла под откос. Людмила Викторовна осталась позади, а в голове все звучали ее слова о том, что Тимка и ей поможет. «Спеши, тебя ждет твой путь…» Если он сделает все правильно, это каким-то образом скажется и на Людмиле Викторовне, потому что тут все запутано в один узел. Впрочем, не только тут. В обычной жизни, если внимательно приглядеться, тоже все оказывается связано…

Он прошел еще несколько десятков шагов, и ему снова пришлось остановиться. Чего угодно ожидал Тимка от этих непредсказуемых мест, только не того обыденного, что предстало его глазам и что он до сих пор мог видеть в школе на каждой перемене… В двух шагах от него гомонили знакомые мальчишки, с наслажденьем сцепившиеся в одну движущуюся кучу малу. Тут были и Денис Коротков, и Аркашка Меньшибратов, уже встреченные сегодня Тимкой, и Славка, и другие ребята… А за выступом придорожной скалы притаился Артур Федорович, который и в самом деле любил подглядывать из-за угла коридора мальчишескую возню. Только теперь с психологом стало происходить что-то непонятное: его лицо вдруг округлилось и залоснилось, губы вытянулись, а из масляно заблестевших глаз потянулись два светящихся луча, похожих на щупальца. Они выхватывали из кучи мальчишек, то одного, то другого, пробегали по нему со всех сторон, скользили под одежду, так что Тимке стало не по себе на это смотреть. Даже ничего не подозревающие ребята неуютно поеживались, старались плотней запахнуть пиджаки и туже затянуть ремни на брюках. Но это не помогало: щупальца обладали способностью находить каждый невидимый зазор, малейшую щель…

Между тем сам Артур Федорович все больше терял человеческий облик. Если своими конечностями он был похож на осьминога, то его раздувшиеся, налезающие на глаза щеки напоминали теперь большую раскормленную свинью. Тимка даже подумал, что однажды психолог просто-напросто лопнет. Между тем щупальца Артура Федоровича повернулись в его сторону, и он, ни о чем больше не думая, бросился вперед. Бежать было легко – напоминающая горный хребет дорога уводила все дальше вниз.

* * *

Вдруг Тимка услышал музыку, состоящую из одних звоночков: длинь-длень, длинь-дилень. Она доносилась из боковой расщелины, на дне которой сидел, поджав ноги, смуглый человек в кимоно. Он играл на дудочке. Каждый раз, когда раздавалось самое высокое «длинь-длень», глаза человека вспыхивали красными искорками.

И вдруг Тимка узнал саму дудочку: это была так хорошо знакомая всему 5 «А» учительская ручка! Та самая, которая исправила столько ошибок, выставила столько справедливых отметок, написала в тетрадях столько нужных слов вроде «Молодец!» или «Будь внимательнее!»… А человек со вспыхивающими глазами превратил ее в очень вредную вещь: Тимка почему-то не сомневался, что стеклянно звучащая музыка и есть та сила, которая против воли тянет сюда Людмилу Викторовну. Человек с красными искрами в глазах хочет заманить ее в расщелину, чтобы погубить.

Тимка поднял камень и бросил вниз, надеясь выбить дудочку из его рук. Но камень не долетел. Значит, подумал Тимка, надо идти дальше – в том числе для того, чтобы помочь Людмиле Викторовне.

* * *

Последние черные скалы действительно оказались замком, вокруг которого протекал ров, полный черной воды. Но странное дело: поверхность ее не была гладкой, как полагается, а вся кипела и волновалась. Может быть, этот ров был до отказа полон рыбой? Но через минуту Тимка разглядел, что это выскакивают и снова уходят вглубь человеческие головы с вытаращенными глазами и ртами, разинутыми в безмолвном полном ужаса крике. Иногда рядом с головой поднимались две хватающиеся за воздух руки, и все вместе снова скрывалось под водой. Это отчаянное бултыханье так не вязалось с неподвижно вздымающимися надо рвом башнями замка, что казалось какой-то дикой ошибкой, чудовищным несоответствием.

* * *