Сын игромана

Ирина язвительно и в то же время с облегчением рассмеялась. Он не помнит, как ее звали, так можно ли мысленно соединять их с мамой в почти супружескую пару?!

– Тогда я не придавал значения именам… Я и сам вскоре назвался Артуром, хотя мое настоящее имя Александр…

Но Ирина все еще не хотела принять версии родства, хотя судьба – о невероятный шанс, один из биллиона! – судьба ее уже подтвердила.

– Давайте прекратим этот бесполезный разговор. Я пришла к вам посоветоваться, как смягчить тимкин разрыв с отцом, а не для того, чтобы найти отца себе лично. Я, знаете, уже достаточно взрослая…

– Понимаю, я виноват! – кричал этот чудак, заламывая руки. – Но я действительно ваш отец. Я помню домик в деревне, куда провожал вашу мать, свою… свою возлюбленную. Он был на краю леса. Там даже малина у забора путалась – лесная с садовой…

Ирина вздрогнула: она сама с детства любила разбирать эту перепутанную малину.

– А ваш дед, отец моей возлюбленной, погиб на войне. Его фотография висела на стене в горнице. Я был там всего один раз, потому что мы боялись мамаши, вашей бабушки…

– Еще бы, – усмехнулась Ирина. – Представляю, какую трепку бабуля должна была вам задать!

– Однажды я издали видел вашу бабулю, такая добродетельная крестьянка, строгих правил… – лепетал до предела возбудившийся Артур Федорович. – Она мне напомнила стихи Некрасова: «Есть женщины в русских селеньях…» Постойте!.. – вдруг вскрикнул он, запоздало осознав ее предыдущую реплику. – Так вы признаёте?..

– Признаю ли я себя вашей дочерью? – повторила Ирина. – Нет, не признаю. Правду сказать, вы убедили меня, что когда-то крутили любовь с моей мамой, – но вы даже не помните ее имени и, конечно, не знаете, что вскоре после этого она умерла с тоски… Правда, имел место несчастный случай, но все равно это было из-за вас!

– Подождите! – возопил он, когда Ирина направилась к двери. – Я признаю все свои ошибки, и я уже наказан за них судьбой… Но оставьте мне хотя бы надежду, что вы меня, может быть, простите!

– С какой стати? – прищурилась она.

– Ну, просто по доброте… Допустим, у вас устроится с мужем, отпадет необходимость развода… Тогда вы с Тимкой на радостях позовете меня в свой дом, и я посвящу вам остаток жизни…

– Как это красиво звучит, – покачала головой Ирина. – Конечно, вы же артист! Бабуля рассказывала мне, что мою мать обольстил заезжий артист… Но только ваши красивые слова никогда не сбудутся, – с горечью добавила она.

– Сегодня я на собственном примере узнал, что чудеса случаются…

– А я считаю, их не бывает! У меня не устроится с мужем, необходимость развода не отпадет. И у нас с Тимкой не будет той самой радости, на которой мы вас могли бы простить!

Вслед за тем она, не слушая и не глядя на него, вышла из кабинета. И, естественно, всю дорогу домой думала об одном: как же удивительна жизнь! Тимка теряет отца, в котором очень нуждается, – а она запоздало находит папашу, который ей, по большому счету, не нужен. Однако сама по себе ситуация заставляет задуматься. Такое удивительное совпадение… Нельзя не признать, что у ее новоявленного родителя действительно могла возникнуть вера в чудеса. Даже и ей самой хочется в них поверить…

Ирина решила так: она сможет простить папашу в том случае, если, как он и говорил, у нее самой все устроится. Пусть наладится с Павлом, пусть в их семью вернется прежняя счастливая жизнь… Тогда она простит. Это походило на детскую игру «загадай желание», на детскую просьбу, за которую обещана ответная доброта. Ну что же, Ирина имела право вспомнить свое сиротское детство…

31

Телефон звонил, наверное, уже десятый раз. Тимка понял, что он то ли спал, то ли, может быть, находился без сознания. Он не помнил себя с той минуты, как влез на стул перед компьютером и крикнул что-то вроде «Хочу!» или «Готов!»

Теперь он лежал на диване – конечно же, его перенес сюда папа, когда вернулся и нашел свое обычное место у компьютера занятым. Вон он и сейчас сидит на том же стуле со взглядом, устремленным на дисплей. Только вид у него слегка растерянный: как будто он что-то потерял и не может найти… А до телефона ему, как обычно, нет дела.

Тимка сполз с дивана и побрел к телефонному столику. Он чувствовал себя таким выжатым, словно таскал перед этим камни или тянул, как в деревне у бабушки, воду из колодца. Но несмотря на валящую с ног усталость, настроение было бодрым, словно впереди ждала какая-то радость.

– Але, – сказал он в телефонную трубку.

– Тимыч, чего ты сегодня в школу не пришел? – кричал Славка. – Заболел, что ли?

– Прогулял, – неожиданно для себя признался Тимка. Ему не хотелось врать после чего-то хорошего, что случилось с ним недавно либо приснилось во сне.

– Вот это да! – восхитился друг. – Прогулял и заявляет об этом так спокойненько. Но на карате со мной ты сегодня пойдешь!

– На карате? – переспросил Тимка.