Сын цирка

– Леди, вы не хотеть идти с ним, – сказал ей один из таксистов, но она уже заплатила и сидела на заднем сиденье машины.

Пока они ехали по направлению к городу, тамил продолжал вести нескончаемые дебаты с другим водителем-тамилом, который вел свое такси в опасной близости к их авто; несколько миль они так и ехали – мимо неосвещенных трущоб в предрассветной безмерной тьме, в которой обитатели этих трущоб угадывались только по запахам своих экскрементов, пепелищ или догорающих костров. (Что они сжигали? Мусор?) Когда на окраине Бомбея появились первые тротуары, по-прежнему без электрического света, два тамила продолжали мчаться бок о бок – даже через круговые перекрестки, эти дикие карусели, – и их обмен мнениями постепенно набирал обороты, переходя от аргументов к оскорбительным сравнениям и далее – к угрозам, которые (пусть даже на тамильском) звучали для Нэнси весьма устрашающе.

Безучастные на первый взгляд пассажиры в такси другого тамила были хорошо одетой парой англичан лет сорока с небольшим. Нэнси предположила, что они тоже направляются к «Таджу» и что именно это совпадение лежит в основе спора между двумя тамилами. (Дитер предупреждал ее об этой общепринятой здесь практике: если два водителя везут оплативших проезд пассажиров в одно и то же место, то, естественно, один из них будет пытаться спихнуть на другого своих клиентов.)

Два остановившихся на светофоре такси были внезапно окружены лающими собаками – голодными дворнягами, огрызающимися друг на друга, – и Нэнси подумала, что, если один из псов прыгнет на нее в открытое окно, она огреет его пенисом. Эта промелькнувшая в голове идея, возможно, подготовила ее к тому, что произошло на следующем перекрестке, где их снова остановил красный свет. На сей раз, пока они стояли, к ним вместо собак стали медленно приближаться нищие. Крики тамилов привлекли кое-кого из спящих на тротуаре, чьи силуэты в виде холмиков были смутно различимы на фоне затемненных улиц и зданий. Первый человек в рваной, грязной дхоти просунул руку в окошко Нэнси. Нэнси заметила, что чопорная британская пара – не от испуга, а из чистого упрямства – закрыла свои окошки, несмотря на влажную теплынь. Нэнси подумала, что задохнется, если тоже закроет.

Вместо этого она велела своему таксисту ехать. В конце концов, цвет светофора уже сменился. Но оба тамила были слишком поглощены перебранкой, чтобы реагировать на светофор. Тамил проигнорировал Нэнси, и, к дальнейшему ее возмущению, другой тамил теперь высаживал своих англичан; он отмахивался от них, давая понять, что они должны присоединиться к Нэнси в ее такси, – именно это и предсказывал Дитер.

Нэнси закричала на своего водителя, который обернулся к ней и пожал плечами; она закричала в окно на другого тамила, который закричал в ответ. Нэнси крикнула английской паре, что они не должны идти у него на поводу – они должны требовать от своего водителя, что, раз заплачено, он обязан довезти их до места назначения.

– Не давайте этим ублюдкам отыметь вас! – кричала Нэнси.

Потом она осознала, что машет на них искусственным пенисом; кстати, он был еще в носке, и они не знали, что это дилдо; они могли только предположить, что перед ними истеричная молодая женщина, которая грозит им носком.

Нэнси подвинулась на своем заднем сиденье.

– Пожалуйста, садитесь, – сказала она английской паре, но, когда они открыли дверь, водитель Нэнси запротестовал. Он даже дернул машину немного вперед. Нэнси постучала его по плечу искусственным пенисом – по-прежнему в носке. Похоже, на ее водителя это не произвело впечатления; его коллега уже запихивал чемоданы английской пары в багажник, а парочка втиснулась на сиденье рядом с ней.

Нэнси прижало к открытому окошку, и какая-то нищенка сунула прямо ей в лицо ребенка; скверно пахнущий ребенок был неподвижен и безучастен – он казался полумертвым. Нэнси подняла дилдо, но что она могла сделать? Кого ударить? Она просто закричала на женщину, которая с возмущением забрала ребенка. Может, это был даже не ее ребенок, подумала Нэнси; возможно, это был просто ребенок, которого использовали попрошайки. Возможно, это был даже не настоящий ребенок.

Впереди перед их машиной двое молодых людей поддерживали пьяного или одурманенного наркотиками спутника. Они остановились, переходя дорогу, будто не были уверены в действиях водителя. Но такси все стояло, и Нэнси возмущалась, что оба тамила все еще спорят. Она наклонилась вперед и ударила своего водителя искусственным членом по затылку. При этом носок соскочил с члена. Водитель обернулся к ней, и она ударила его прямо по носу огромным членом.

– Гони! – крикнула она на тамильском языке.