Сын Ветра

– Кейрин-хан этого не знает, – подвела Регина итог. – Для него брелок – волшебный амулет, дающий власть над джинном.

– Но ведь если он его опробует на практике…

– Уже опробовал. Я не знаю точно, но я уверена в этом. Желания хана просты и конкретны. Он хочет, чтобы Артур защищал город от чудовищ? Артур защищает, и весьма успешно. Хочет, чтобы Артур ему не перечил? Артур не перечит. Артур вообще немногословен, как вы успели заметить. Для Кейрина амулет действует.

– Но тогда… Что, если подсунуть ему обычную безделушку? Ракушку, свирельку? Копыто на цепочке?! Я скажу, что это амулет для подчинения Натху – вот, сделал, как вы приказали. Натху тоже не из разговорчивых. А если хан захочет проверить амулет на практике… Я попрошу сына выполнить то, что требует Кейрин.

– В смысле? Кейрин же услышит вашу просьбу! Он деспот, но не идиот!

– Я попрошу так, что он не услышит.

– У вас с сыном связь? – доктор задохнулась. – Ментальная связь? Обоюдная?

– Да, связь.

– С антисом?! Вы с ума сошли!

– С антисом. Это длинная история, я вам как-нибудь расскажу.

Если останемся живы, чуть не брякнул Гюнтер.

– Хороший план, – доктор поджала губы, размышляя о чём-то неприятном. Когда взгляд её падал на Гюнтера, казалось, что она видит его впервые. Нет, она не пыталась проникнуть в сознание молодого человека, но холодок во взгляде доктора заставлял Гюнтера нервничать. – Если только…

– Что?

– Если только Кейрин не потребует от вашего сына убить кого-нибудь.

– Он может?!

– Ещё как! Просто чтобы убедиться в послушании джинна. Это вполне в его духе.

– Кого он выберет на роль жертвы?

Ты, сказал Гюнтер-медик Гюнтеру-невротику. Ты что, уже прикидываешь, кем готов пожертвовать ради собственной безопасности?

– Кого? – повторила доктор. – Например, вас.

Гюнтер не успел ничего ответить. Он даже примерить на себя этот кошмар не успел, потому что над посольством загремел гром, а в посольстве поднялся крик.

III. Ларгитас

«Что бы я делал, будь я директором антического центра?»

«Что бы я делал…» – пять шагов, заложив руки за спину. «…будь я директором…» – шесть шагов с ускорением, постукивая кулаком правой руки в ладонь левой. «…антического центра» – семь шагов вразвалочку, руки висят вдоль тела. И все с начала: «Что бы я делал, будь я…»

И комиссар Рюйсдал на скамеечке, с вязанием в руках.

Для Тирана опыт контактов с антисами ограничивался историей Отщепенца. Беглеца, поправил себя Тиран. Какой он теперь Отщепенец? Бегает в долбаных тьмутараканях, а ты его лови! Еще в активы можно было занести эксперимент, проведенный не так давно – а кажется, вечность тому назад. Гюнтер с сыном мирно куковали в бункере, Великая Помпилия взасос целовалась с просвещённым Ларгитасом, брамайны топтались на границах системы, не зная, удрать или ввязаться в безнадежный бой, а Яна Бреслау если и интересовало что-то экстраординарное, так этим была трава «пу́танка». Ладно, ее влияние на обычного человека в целом изучено. Энергет, техноложец, варвар – без разницы. А что вы скажете насчет антисов?!

Тиран подал начальству заявку на эксперимент. На следующий день он получил «добро». Само по себе «добро» недорого стоило, в последние дни Бреслау отказа не знал, но вместе с разрешением он получил финансирование.

С антисами Тиран связывался лично. Сперва хотел поручить это своему заместителю, полковнику Госсенсу, но быстро передумал. Среди исполинов космоса были бедняки и богачи, врачи и домохозяйки, домоседы и бродяги, и вовсе отребье, не вылезавшее из тюремных камер – вроде печально известного Папы Лусэро! – но сам титул антиса дорогого стоил. Кроме того, иметь дело Тиран мог только с гематрийскими антисами, чьё правительство было в курсе бомбардировки Шадрувана и появления злополучного Саркофага. Вне зоны Саркофага трава не действовала, а зону давным-давно наградили статусом закрытой. Начни Ян Бреслау разговор с представителями других рас, и эксперимент грозил превратиться в разглашение государственных тайн.

Поиск контактов занял минимум времени. Обзвон кандидатов тоже прошел быстрей быстрого. Тиран звонил антису за антисом, мужчинам и женщинам, и предлагал сущую малость: слетать на Шадруван. Там добровольцу вменялось в обязанности выкурить косячок «пу́танки» и предоставить научной разведке Ларгитаса исчерпывающий отчёт о последствиях. За это добровольцу гарантировали единоразовую выплату в размере ста тысяч экю.

Тиран полагал, что первый же антис, кому он позвонит, даст согласие. Он ошибся. Антисы отказывались один за другим. Изнасиловав бухгалтерию Управления, Тиран поднял награду до ста пятидесяти тысяч.

Пустое дело. Антисы отказывались.

Двести тысяч.

Когда он в третий раз связался с Рахилью Коэн, лидер-антисом расы Гематр, Рахиль в третий раз ответила отказом. Но распрощаться на этом она не спешила.

«Мой брат Самсон, – равнодушным тоном, что для гематров было нормой, произнесла Рахиль. – Он нуждается в средствах.»

«Сколько?» – поинтересовался Тиран.

В таких вопросах он смыслил не хуже самого могучего-размогучего антиса.

«Триста двадцать тысяч.»

«Хорошо.»

«Необлагаемых налогом.»