Сыновья и любовники

– Она ударяет и щиплет, но совсем не больно, – сказал Пол, когда курица склевала все зерна до единого.

– Ну-ка, Мириам, – сказал Морис, – теперь ты попробуй.

– Нет! – воскликнула она, отпрянув.

– Ха! Неженка. Маменькина дочка! – сказали братья.

– Это совсем не больно, – сказал Пол. – Она только чуть-чуть щиплет, даже приятно.

– Нет! – опять крикнула девочка, замотала головой в черных кудрях и отступила подальше.

– Не сумеет она, – сказал Джеффри. – Ничего она не умеет, только стишки вслух читает.

– С калитки прыгать не умеет, свистнуть не умеет, по льду не прокатится, девчонка ей вдарит, и той сдачи не даст. Ничего не умеет,

только чего-то из себя воображает. «Дева озера»4. Тьфу! – прокричал Морис.

Мириам стояла вся красная от стыда и муки.

– Я могу гораздо больше вашего, – воскликнула она. – Вы сами просто трусы и грубияны.

– Ах, трусы и грубияны! – жеманно повторили братья, передразнивая Мириам.

Морис прокричал, покатываясь со смеху:

Дурак меня не разозлит,
Мужик тихонько говорит.

Мириам ушла в дом. Пол пошел с братьями к фруктовому саду, где у них были сооружены гимнастические брусья. Там они показали чудеса силы. Пол же был не столько силен, сколько проворен, но и это пригодилось. Он потрогал цветок яблони, что покачивался невысоко на ветке.

– Не надо рвать цветок, – сказал Эдгар, старший брат. – На будущий год не будет яблок.

– А я и не думал сорвать, – ответил Пол, отходя.

Мальчики смотрели на него неприязненно; их куда больше влекли привычные развлечения. Пол побрел к дому в поисках матери. На задворках он увидел Мириам, она стояла на коленях перед курятником, напряженно скорчившись, прикусив губу, – на ладони – несколько зерен маиса. Курица злобно следила за ней взглядом. Очень осторожно Мириам протянула к ней руку. Курица скакнула к ней. Девочка отшатнулась, вскрикнула, то ли испуганно, то ли досадливо.

– Она не сделает больно, – сказал Пол.

Мириам вздрогнула, залилась краской.

– Я только хотела попробовать, – тихонько сказала она.

– Видишь, совсем не больно, – сказал он и, положив на ладонь всего два зернышка, дал курице клевать с ладони. – Только смешно, потому что щекотно.

Мириам протянула руку, тотчас отдернула, попробовала снова и с криком отскочила. Пол нахмурился.

– Да я дал бы ей клевать зерно прямо с лица, – сказал он. – Только все-таки она немножко стукает клювом. А клюет очень аккуратно. Иначе она бы за день наклевалась земли.

Он ждал и хмуро наблюдал. Наконец Мириам позволила курице склюнуть с ладони. Слегка вскрикнула, чуть ли не жалобно – со страху и от досады. Но все-таки позволила, и потом еще раз.

– Ну вот видишь, – сказал мальчик. – Не больно, ведь правда?

Мириам посмотрела на него широко раскрытыми темными глазами.

– Правда, – она засмеялась, все еще взволнованная.

Потом встала и пошла в дом. Похоже было, она почему-то обиделась на Пола.

Он воображает, будто я самая обыкновенная девчонка, думалось ей и хотелось ему доказать, что на самом деле она возвышенная, точно «Дева озера».

Оказалось, миссис Морел уже собралась домой. Она улыбнулась Полу. Он взял у нее большой букет цветов. Мистер и миссис Ливерс провожали их полями. Вечер позолотил холмы; в глубине леса лиловели колокольчики. Тихо было вокруг, слышался лишь шелест листьев и птиц.

– Какое же красивое место, – сказала миссис Морел.

– Да, – ответил мистер Ливерс. – Местечко славное, если б только не кролики. Никакого спасу от них, все пастбище объели. Не знаю, выручу ли с него хоть на ренту.

Он хлопнул в ладоши, и луг подле леса пришел в движение, повсюду запрыгали рыжеватые кролики.

– Просто невероятно! – воскликнула миссис Морел.

Дальше они с Полом пошли уже одни.

– Хорошо как было, правда, мама? – тихо сказал он.

Молодой месяц всплывал в небесах. Мальчик был счастлив до боли. Матери пришлось заговорить о чем попало, потому что и ей хотелось заплакать от счастья.

– С какой бы радостью я помогла этому человеку! – сказала она. – Смотрела бы и за птицей, и за молодняком. И доить бы научилась, и разговаривала бы с ним, и мы бы строили планы. Была бы я его женой, дела на ферме шли бы хорошо, даю слово! Но у миссис Ливерс нет сил… просто нет сил. Нельзя на нее взваливать такую ношу. Мне ее жаль, и его тоже. Право слово, будь он моим мужем, я б не считала его плохим мужем! Хотя она тоже так не считает, и она очень милая.