Taedium phaenomeni (СИ)

      - Хорошо, хорошо, прости меня, славный. Сейчас я постараюсь рассказать тебе по-другому. Давай представим, что в мире полным-полно разных пород: камней, металлов, соединений, смесей, деревьев, глины, песка. Их находят, обрабатывают, из них в свое время построили эту вот лабораторию, из них делается, в принципе, все, что существует в нашем с тобой мире, а пока они остаются в диком виде, то обычно похожи просто на куски неотесанных камней или железок. Это у тебя представить получится? - Юу, помедлив, с усердием кивнул. - Хорошо. Так вот. Большинство из них совершенно безобидны для жизни, некоторые обладают удивительными чертами - например, светятся в темноте, хоть и просят взамен определенного рода подпитки, - а другие, хоть их и относительно немного, как раз-таки представляют опасность. Говоря прямо и просто - Бог создал их такими, что, едва оказываясь рядом с человеком, эти элементы начинают влиять на него не самым лучшим образом: пробуждать зачастую неизлечимые болезни, отравляют организм, а если вещества рядом много или человек находится среди него недопустимо длительное время, то, к сожалению, неминуемо встречает летальный исход. То есть, говоря проще, умирает.

      - И этот радий такой же?

      - Такой же.

      - А зачем тогда ваш Бог создает такие штуки, если он как будто бы за людей и для людей?

      Мальчонка непонимающе нахмурился, сморгнул хватающий за шею липкий сон, и Аллену не осталось ничего иного, кроме как рассеянно пожать плечами.

      - Я был бы рад тебе ответить, но не знаю ответа и сам, славный. Думаю, никто его не знает. Какие бы предположения и теории люди ни старались выдвигать, сколько бы статей и трактатов ни писали, сколько громко бы ни кричали о своей и только своей верной правде – все это так и остается всего лишь их личным мнением, не имеющим абсолютно ничего общего с укрытой от всех нас истиной. Я мог бы попытаться сказать тебе, что люди просто берут на себя слишком многое, и мир создавался отнюдь не только для них одних: для камней, для зверей и деревьев, для всего, что мы вокруг себя видим, он предназначен тоже. Человек же решил, будто ему велено самой судьбой стать королем, забрал под себя все и в итоге расплачивается за скудоумие и алчность, но и это останется всего лишь моим собственным личным мнением, на деле могущим не иметь ничего общего с никем не прописанной истиной.

      - Так что... - Юу почему-то вдруг сделался таким потерянным и таким сбитым с толку, что у Уолкера против воли дрогнуло в проводках сердце. – Он, выходит, никогда не говорит с вами, этот Бог...? Я думал... они пытались сказать мне, что... Что вы все вроде как общаетесь, что они тоже постоянно общаются, и поэтому делают угодное ему дело, и создавая меня, и вытворяя все остальное, что они там вытворяли, и что Бог сам дает им указания, что и как нужно… нужно... вот…

      Посеревшему лицом Аллену очень бы хотелось согласиться, очень бы хотелось уверить сникшего мальчонку, что его появление на свет произошло с требования Господа Всея, но слова застряли в глотке, вылились наружу терпким кашлем, и получилось только убито качнуть головой, чувствуя себя хуже, гаже, мерзее, чем даже тогда, когда кричишь тому, кто еще пытается верить, будто книжных сказок не случается, просто потому что тебе очень и очень трудно поддержать, не язвить и уверить, что нет, случаются. Случаются ведь, правда, нужно только немножко подождать. Мир велик, Вселенная - безмерна, так почему бы и им где-нибудь когда-нибудь не случиться на одном или другом твоем пути?

      - Боюсь, что нет, славный мой. Что бы люди ни говорили, что бы ни писали святые тексты, что бы мы ни принимали за глас божий, но я думаю, что мы никогда не разговаривали с Ним по-настоящему. Точно так же, как и Он никогда не разговаривал по-настоящему с нами.

      - Но почему… почему же тогда…?