Таёжный перегон

Боковой ручей перед впадением в реку, по долине которой шли перегонщики, растекался на несколько рукавов, промытых в широком конусе выноса. В нём преобладали валуны и галька, принесенные с верховьев. Мощными струями ручей сбегал вниз, теряясь в многоводном потоке.

– Что, в трех соснах заблудились? – заглянул через плечо Антон. – Бывает и хуже.

Чтобы не заблудиться в тайге, приходится постоянно сверяться с местностью, привязываясь к тому или иному ориентиру. На это уходит немало времени, поэтому опытные путешественники нередко идут по азимуту, но при этом запоминают маршрут, мысленно пройденный по карте.

– Пока ничего определенного я сказать не могу, – оторвался Дубовник от планшета. – Похоже на то, что мы свернули раньше времени и попали не в Катын, а в Охогос. Вот посмотри.

Он положил карту на свою планшетку и ткнул карандашом в то место, где была показана едва различимая падь. О её существовании можно было догадаться только по одной незначительно искривленной горизонтали.

– Сейчас мы стоим вот здесь. Если это так, тогда все сходится. Но отсюда до Улахана получается на три километра дальше, и вот эта горка…

– А ты что, по ходу замерял?

– Да нет, конечно, по времени вижу. Мы должны были подойти сюда где-то на полтора-два часа позже, а пришли с таким запасом.

– Смотри, с той стороны ни одного распадка, – показал Антон перед собой, – а здесь, видишь…

Дубовик сказал, что мелкие формы рельефа на карте не показаны, поэтому не следует их брать в расчет:

– Ты же знаешь, что это не детальная карта, а двухсотка, на которой всего не показывают.

– Как ты по ней идешь? – удивился парень, будто увидел карту впервые. – Мы прошли столько ручьев и падей, что я сбился со счета, а на твою топооснову вынесены только небольшие изгибы горизонталей. Даже гидросеть не показана толком. С такой картой можно заблудиться.

– На перегон другой не надо: будет детальней – замучаешься менять листы по ходу движения. Давай еще раз привяжемся и сверимся по новой. Если мы не блуданули, то через два километра с нашей стороны должен впадать ручей, а на противоположной – будет прижим.

Ничего того, о чем говорил Дубовик, геологи не встретили. Прошли еще полчаса, и окончательно стало ясно, что заблудились.

Окрасив небо багровым светом, солнце повисло на горизонте и медленно скрылось за ближней сопкой. Горы потемнели и стали гладкими, потеряв отдельные детали, исчезнувшие до восхода.

У костра было жарко. Трещали сухие дрова, высоко поднимавшееся пламя освещало геологов. Весь вечер Дубовик и Антон провели с топографической картой. Они уже не раз прошли весь путь с начала перегона, измеряли, подсчитывали и, наконец, точно определили, где находятся. Получалось, как и думал Дубовик, с Улахана они свернули в долину реки Охогос, протекавшую километров на пять выше той, по которой лежал их путь.

– Давай двинем через водораздел, – предложил Антон. Замерив расстояние, он показал предполагаемый путь. – Смотри, отсюда мы идем практически по прямой, а дальше спускаемся прямо в среднее течение Катына. При хорошем раскладе на этом переходе можно выиграть целый день.

– А если не пройдем?

– Почему не пройдем? По-моему, там такая же тайга, как всюду, только нет тропы.

Смекнув, что на переходе, который предлагает Антон, можно прилично сократить, в разговор вмешался Стас:

– Зачем нам мучиться, надо идти там, где ближе. Александр Федорович, ты постоянно твердишь, что надо спешить, – заныл парень, – мы же не кони, устали…

Дубовик взял его за плечи и, окинув пристальным взглядом, с горечью покачал головой.

– Стасик, что ты вечно плачешься? Мы тоже устали, ну и что теперь, помирать, что ли?

– А может, и правда, пойти там, где ближе, – сказал Роман. – Все-таки кусок приличный. Вот только как лошади?

Выслушав сумбурные доводы ребят, Александр пододвинулся к костру.

– Мужики, вы забываете, что мы не в городе, где везде дороги, а в тайге, – сказал он, закрывая планшет. – Тут даже самая плохая тропа лучше хорошего бездорожья, а у каждого из вас по связке лошадей. Об этом надо помнить. Я думаю, с нас хватит Магана и Сокола. Теперь обратите внимание на тот склон, – кивнул он головой, – видите, там очень круто, а внизу сплошные развалы. Сейчас они едва видны, а посмотрите утром, схватитесь за голову. Лошади могут не пройти.

Он пошевелил в костре угли, подкинул хворост. Сноп искр полетел вверх. От зажженной веточки закурил. Крепко затянулся и, покручивая веточку, Александр задумчиво смотрел на огонь.

«Интересно, – ни с того ни с сего подумал он, – больше мне не попадалась ни одна самокрутка, и я не видел, чтобы Рома курил. Может, завязал? – Веточка в руках догорела и обожгла пальцы. – Нет, в наших условиях это невозможно, – резко отбросил он хворостину. – Тут нужна невероятная сила воли. По крайней мере, таких людей я не знаю. Все-таки надо ему дать закурить».

Но как он удивился, когда Роман отказался от предложенной сигареты!

– Ну, ты молодец! – только и произнес Дубовик. – Хочу пожелать такого же упорства во всех делах. Уверен, у тебя все получится.