Таежным фарватером

И стоило расслабиться на минуту, как теряем из виду красный бакен. Только что мелькал он на мысу дальнего острова — и нет уже. А может, проплыли? Или тот остров скрылся за другим? Неужели?.. Неужели судовой ход свернул куда-то в сторону и мы прозевали его? Надо запомнить хоть это место. А то будем вертеться по всему плесу.

Где же бакен? Впереди небольшой изгиб реки. А ну-ка: что там? Ага, вон он! Все нормально. Река виновата: то открывает бакен, то скрывает.

До него далеко. Не балуют, однако, судоводителей бакенщики. Ну хотя бы вех побольше ставили, если на такую реку не хватает бакенов.

Теперь глаз не сводим с красного знака впереди. Но что это! Только что бакен стоял у края острова. По нему курс держали. А теперь на середине плеса! И рядом с белым бакеном!

Выключаем мотор. Врывается в уши тишина. Но… вдали где-то тарахтит подвесной моторчик. Уж не эхо ли «Горизонта»? А бакен… Этот крашеный предатель! Он спокойно пересекает на наших глазах протоку. Виданное ли дело, чтобы бакены от берега к берегу шатались?!

Красный бакен действительно плыл поперек протоки. На буксире. Узкая длинная лодчонка бакенщика тащила его к берегу. А издалека-то, за конусом его, и не видно было нам ни лодки, ни самого бакенщика.

225-й км. После левобережной деревни Кушниково открывается широкое разводье при впадении реки Лямин. Это Ляминский сор — водное пространство длиной километров семнадцать, куда река в течение веков сбрасывала все, что удавалось ей захватить во время половодья и ледохода. Она намыла тут острова и мели, разбросала деревья, вырванные с корнем. И теперь сама с трудом пробивается через эти нагромождения.

Вот какое устье у этой речонки, о которой один из путешественников писал в конце прошлого века, что она дала повод к рассказам о том, будто бы верховьем своим соединяется с Обской губой. Но мы видели ее верховья с борта гидросамолета, когда летали к сейсмикам. Видели все три Лямина — 1-й, 2-й, 3-й. И все болотные блюдца, откуда вытекают они.

293-й км. Справа на длинном мысу, который вдается в Обь, — село Алочка. Немного дальше — протока Девкина. Хотелось бы узнать, почему названы так здешние места, но не удалось. Прошли ночью.

330-й км. По-прежнему терзаемся в догадках относительно многих здешних названий. Можно еще понять, когда встречаешь село Белый яр на высоком берегу, поросшем березой, или, скажем, протоку Гнилую с темной водой. Но откуда взялись остров Тюменцев, протока Сухой Живец, перевал Казенный, поселок Тундринский, Юрты Чимкины?

340-й км. Скоро Сургут. Лоция предупреждает: при подходе к Сургутскому рейду соблюдать осторожность. Да, но где же рейд? На лоции рядом два населенных пункта — Сургут и Черный мыс. И судовой ход ведет ко второму. А возле Сургута лежат бледно-голубые прожилки бесчисленных мелких проток. Не подступиться, выходит, к Сургуту? Странно! Как, впрочем, многое на Оби.

Действительно, тут все бывает. А с нами чуть не случилась беда — на виду Сургута заглох мотор. И не от усталости. Не по капризу даже. Кончился бензин! Кончился — и все. Из бака вытекла последняя капля.

И сразу река подхватывает «Горизонт», волочит назад. Хватаемся за багор и весло. Хотим загнать катер в протоку. Но течение управляется с полуторатонным «Горизонтом» быстрее, чем мы.

Бросаем бесполезное весло. Встряхиваем канистру за канистрой. Одна надежда: хоть что-то должно остаться на их дне. Выжимаем бензин буквально по капле. Цедим в котелок. Набирается поллитра — не больше. Заливаем в бак. Заводим мотор. Работает! На малых оборотах. Затаив дыхание, крадучись, проходим правым берегом — возле самых бакенов. И бросаем чалку на палубу дебаркадера».

Письмо однополчанам

Погожим утром — погоде не надоело еще нас баловать — г- мы покидаем свой катер и ступаем на сургутскую землю. Понятно, в одежде, отвечающей административному положению данного населенного пункта. Выглядим мы не хуже, наверное, моряков, получивших увольнительную на берег. Но — да простят нас за подробность — наши желудки пусты, как бензобаки «Горизонта». Поэтому первый маршрут на здешнем берегу даже не подлежит обсуждению. В первую же столовую! И как можно быстрей.

Однако столовая в районе речного порта закрыта. Магазины на замке. На автобусной остановке пустынно. На улице — тоже. Что бы это значило? Ба! Да, ведь сегодня воскресенье. Надо же вот так: торопиться, выжимать из мотора его последние лошадиные силенки, по капле собирать бензин, плыть на длинном зажигании — и приехать как раз в ночь под выходной. И кому только пришла мысль вырядиться в чистые рубахи? Кто это оценит?

Первый прохожий, которого мы допрашивали относительно постановки общественного питания, с сомнением произносит:

— В Сургуте, может, ресторан работает?

— А это разве не Сургут? — искренне удивляемся мы, оглядывая порт, жилые кварталы и улицу.

— Не-е! Черный мыс. А Сургут за два километра. На автобусе. А пешими, так по этой улице дойдете.