Тай – значит умереть

Сашина душа не вынесла. Он подошел и предложил свои услуги. Втроем это было тоже тяжело, но хотя бы подъемно. Занесли массивный стол, письменный стол, шкаф, комод. Кровати не было. Хозяин командовал, в какую комнату что нести. Я – сама любезность – открывала калитку и двери.

Через десять минут все мокрые насквозь закончили работу. Хозяин рассчитался с грузотакси и протянул Саше свою потную руку:

– Хельмут.

– Алекс.

Тем же отработанным жестом полез в портмоне. Я только собиралась крикнуть «найн», вылезшее из подсознания, как сосед извлек из кармашка стопку визиток и, отслюнявив одну, протянул нам.

– Мерседес Бенц?! – с удивлением почитал Саша на латинице.

– Коммунист… Дрезден, – двумя словами дал понять Хельмут, откуда его корни.

Так у нас появился немецкий товарищ.

Мы научились общаться жестами. На пальцах рук выкинули свой возраст. Ему 84, Саше 64, мне 51.

Самое прикольное, что у Хельмута был а-ля настоящий немецкий мотоцикл. С люлькой. Не типа Урал, а грузовой мотик с коляской на одном колесе. Он всегда в ней что-то привозил, обустраивая свой дом. Ни у кого из наших знакомых не было такого безопасного транспорта, напоминающего черно-белое кино из детства.

Хельмут один из немногих в поселке не имел никакой жены. И сколько я ни пыталась выяснить, почему он не женится, не облегчит в столь почтенном возрасте свой быт, мне это сделать не удавалось.

Немецкий с кондачка не выучишь.

Я – ВОДОЛЕЙ! И ВОДЯНОЙ!

С утра звонок. На пороге Хельмут с новым водонагревателем в коробке. И вид такой растерянный.

– Алекс, как установить? – спросил он глазами.

Я беру за шкварник свой бытовой тайский, звоню сантехнику (мы же бывалые, всех знаем), и тот уже мчится на своем мотике выручать из беды немытого фаранга.

Вечером проезжаем мимо Хельмута, он довольный, сверкает, как пятак, показывает, что уже помылся. Немец чист, и нам радость.

Назавтра мы уехали как обычно колесить по округе, изучать новые места, возвращаемся, а на доске штакетника с внешней стороны калитки висит пакет. Заглядываю осторожно: ба-а, сокровища. Две палки сырокопченой колбасы. Да разной. Она в Тае на вес золота. И уже знакомая визитка.

Через некоторое время мотобайк остановился у нашей двери, это сантехник.

– Капун кап! – согнулся старенький Сомчай в глубоком вае (поклон головы со сложенными на уровне груди руками). И передает мне 500 батов, показывая на дом Хельмута. Я поняла, что надо вернуть отъехавшему соседу сдачу. Тут и Хельмут вернулся на своем мотоцикле, я к нему с пятисоткой. А он в отказ! Не берет. Пишет в воздухе, что установка стоила три тыщи, три тыщи он отдал. Никакой сдачи.

Я звоню сантехнику:

– Деньги Хельмута?

– Май чай! Нет, это вам, мадам. Капун кап. Я имел очень хороший заказ.

Так за одну минуту, не имея намерений, совершенно неожиданно, благодаря знанию тайского я получила свой первый заработок. И все остались довольны. Саша, получивший колбасу, Хельмут – горячую воду, сантехник – плевую по сложности работу, я – мелочь на булавки.

У МЕНЯ СЫН, У НЕГО – ДОЧЬ

Как вы поняли, Хельмут был старше меня примерно в два раза. А дети – одинаковы. Так случилось, что одновременно приехали погостить в наш тайский тупик мой сын Дима с Тайваня и дочь Хельмута Кристина из Европы. Они познакомились, подружились и даже разок посидели в кафе в Банг Саре.

Вот тогда-то всё и прояснилось. Оказывается, немец женился на тайке – Кристининой матери – лет 25 назад. Примерно столько же их единственной дочке. Всё это время семья жила в Германии, но несколько лет назад тайка заболела. Она долго лечилась, перенесла несколько операций и химиотерапий, но, невзирая на усилия немецких врачей и щедрую плату за лечение, умерла. Хельмут привез в Таиланд на родную землю ее прах, да так тут и остался.

Здесь, в Таиланде, в Паттайе, у них был давным-давно построен солидный дом на большую семью. Обычно всей семьей приезжали в отпуск. Но после смерти жены Хельмуту тяжело в нем дышится. Он продал старый дом и купил себе новый, скромнее, без сада, без бассейна.

А зачем ему больше? Большой дом – большие хлопоты.

Самое парадоксальное: до сих пор работает его салон Мерседес, он как шеф летает туда на работу и контролирует из Таиланда свой автомобильный бизнес. Так и живет на две страны.

В предыдущей фразе ключевое слово «живет». Потому что тайка – волею судеб – ушла в мир иной вперед ногами. Вперед мужа. Некому теперь о нем позаботиться…

В нашем околотке до таких преклонных лет никому, кроме Хельмута, дожить пока не удавалось.

Апрель… достать чернил и плакать

О святой любви пожилого европейца в Таиланде

Каждая семья – это отдельная история. Своя трагедь… Наблюдая за парами, будто прокручиваешь остросюжетный художественный фильм.

МАЛЬКОЛЬМ и О

Это не ноль, а короткое тайское женское имя. О. Ну, как, например, если меня бы звали С.