Таифская роза Адама

Она смотрит расстроенно, разочарованно. Реальность возвращается к ней вместе с зарождающимся утром. И в нем уже нет ни магии прошедшей ночи, ни ощущения легкости бытия на этом сказочном острове. Сейчас они снова взойдут на борт и улетят в его царство порока и пресыщенности. И его глаза больше не будут так на нее смотреть, как сегодня ночью. Словно бы она была единственной, главной, неизбежной. Волшебство момент улетучилось вместе с ночью, ставшей теперь лишь воспоминанием. Осознание этого факта накрывает ушатом холодной воды. Он получил то, что хотел. Она сама ему это дала, как он и предсказывал. Шейх Адам одержал победу. Она стала еще одной его розой…

Ничего больше не спрашивает. Молча кивает, отводя глаза. Встает и начинает поспешно собираться. Он тоже молчит, тоже избегает их зрительного контакта. От этого хочется плакать. Зачем… Зачем она только сдалась ему… Ведь победа была так близка. Она могла быть свободна так скоро. А что теперь? Сто дней, из которых прошли от силы только десять? Или она наскучит ему гораздо раньше, как это и предсказывала Кейтлин… Только вот сердце теперь болезненно ноет, стоит только подумать об их неизбежном расставании. Еще вчера она рвалась наружу из клетки. Сама рвалась. А сегодня? Сегодня на ней оковы посильнее, чем железные. Самые страшные и самые крепкие оковы-оковы, созданные нашими сердцами.

— Я готова, — тихо отвечает она, смотря в пол.

Он дал ей полчаса на сборы. Зашел за ней по истечении времени. Ника почти не смотрит на него. Руки с силой сжаты в кулак. Так, что ногти впиваются в кожу. Это помогает ей все же не заплакать. От обиды, досады, разочарования. Почему Он так сух? Почему так молчалив? Нет больше ни ироничного взгляда, ни надменной небрежности. Он до предела закрыт, сух, сдержан…

Молча кивает, видя ее готовность. Приглашает следовать за ним. Провожать их никто не выходит. Скорее всего, Адам и не удосужился предупредить родных, что они улетают. Ей не следует об этом думать. Ей все равно. Просто почему-то печально сейчас смотреть на остающийся позади в окне красивый светлый дом на берегу океана. Грустно думать о том, что она больше никогда его не увидит. Да, она никогда больше сюда не вернется. А жаль… Это место действительно сделало ее другой. Они едут в тишине на том же багги, на котором приехали. Путь в аэропорт кажется намного более быстрым.

В полете они тоже почти не говорят. Адам проводил ее до зоны в хвосте самолета, где можно прилечь, а сам остался впереди, сразу погрузившись в чтение каких-то документов. Ника долго лежала, отвернувшись к иллюминатору. Между ног саднило, а внизу живота крутило. Вчера ночью Адам, конечно же, не ограничился одним разом. Они делали это опять и опять. И с каждым новым их сближением он был все более смелым и требовательным, о чем красноречиво свидетельствовали ее физические ощущения сейчас, но в процессе она была так поглощена его страстью, что не чувствовала никакой боли и дискомфорта.

Должно быть, она заснула, потому что на подлете к Таифу ее разбудила стюардесса, любезно предложив чай или кофе. Адам ожидаемо был в кабине пилота — и оставался там до самой посадки. Внутри еще больше засвербело. Нервное напряжение, отпустившее на Сокотре, снова вернулось, стоило шасси коснуться посадочной полосы.

До дворца они ехали в кортеже, но в своей машине. Он за рулем, она-рядом… Ника не проронила ни слова, и он молчал. Что это? Напряжение или разочарование? Этим мыслям не удалось развиться в ее голове, потому что то, что Ника увидела перед собой, заставило ее громко воскликнуть и закрыть рот руками от шока.

— Что… что это такое? — тихо, дрожа всем телом прошептала она.

Адам молчал, невозмутимо направляя машину в направлении того, что осталось от его прекрасного и помпезного дворца.

На его месте сейчас была груда обломков. Огромная, как гора. В руины было превращено всё…

— Адам… Шейх Адам… Что случилось? — продолжала Ника, пораженно переводя взгляд то на мужчину, то на ужасающий вид, к которому они приближались.

Краем глаза заметила, что сопровождавшие их машины замедлили ход и вовсе отстали. Они въехали на территорию дворца в гордом одиночестве. И Ника теперь уже совершенно не представляла, что и подумать…

Машина тормозит. Он все так же молча выходит и через мгновение открывает ей дверь.

Ника подрагивает, все еще пораженно взирая на руины.

— Что… Что это… — снова тихо говорит она, уже и не надеясь получить ответ на свой вопрос….