Таифская роза Адама

Они так же молча зашли в гостиницу, поднялись на свой этаж, но к удивлению Ники, прошли дальше номера, в котором остановились.

Уловив ее немой вопрос в одном лишь взгляде, положил руку на ее бедро. Они остановились перед дверью, ведущей в другой номер. Ладонь Адама сознательно соскользнула ниже и крепко сжала одну из ягодиц девушки.

— Перед тобой последний рубеж выбора, Ника, — прошептал ей на ухо, обжигая горячим дыханием, — не удивляйся, что мы не вернулись к себе. В том номере еще витает аромат нашего с тобой секса перед выездом на ужин. Но сейчас я не хочу просто секса. Я хочу тебя полностью, обладания тобой хочу. Сейчас я даю тебе последний шанс вернуться к нам в комнату. Все снова будет, как в последнюю неделю. Розово и пушисто. Если ты останешься, то права выбора у тебя уже не будет… — развернул к себе, обдав голодной страстью, — тогда сегодняшняя ночь станет для тебя ночью полной покорности и откровенности передо мной. Не те детские шалости, которые мы успели попробовать. Маски придется сбросить… — снова это невыносимо томительное дыхание. Этот шепот с хрипотцой, от которого по позвоночнику пробегают мурашки. — Если ты еще не готова к этим ощущениям, то просто скажи сейчас. Я пойму.

Тянется на носочках к его уху. Почти невесомо касается рукой его мускулистого плеча.

— Не спрашивай, шейх Адам Макдиси. Бери… Я разрешаю тебе сегодня взять все, что захочешь…

Он глубоко вздохнул и распахнул дверь внутрь.

Комната встретила двоих прохладой и щекочущим нос запахом дорогой кожи и какого-то терпкого, замешанного на арабском уде, интерьерного парфюма. Так пахнет богатство, превосходство, власть… Ника уже успела познать этот запах. Этот запах-и есть шейх Макдиси.

Нерешительно осмотрелась. Номер явно отличался по убранству от того, где они жили раньше. Темный, солидный в своей брутальности, тяжелый, словно бы погруженный в постоянный мрак.

— Спрашивай, — сказал он, чувствуя даже на расстоянии ее волнение.

— Что это за номер?

— Это номер для плохих девочек, Ника, — усмехается в ответ.

— Ты… То есть Вы часто приводите сюда своих девушек? — спросила, нервно сглатывая.

Адам подошел сзади. Нежно провел по плечам, спустился ниже по телу, обвив руками ее талию.

— Я первый раз с девушкой в Венеции, Ника… Просто выбрал этот номер, потому что хочу, чтобы это произошло здесь. Есть еще вопросы?

Она нерешительно покачала головой.

Подошла к кровати, задумчиво провела по переливающейся поверхности темного белья из шелка, идеально ровной, как озерная гладь. Сама повернулась к нему.

— Вы будете про меня вспоминать? — спрашивает тихо-тихо.

— Что? Ты о чем? Зачем мне про тебя вспоминать, мы в настоящем, девочка моя…

Она покачала головой, слегка улыбнувшись. Как-то печально.

— Все это закончится, когда Вы наиграетесь… Как заканчивалось с другими… Это просто очередная игра, не больше. Просто последовательность острых ощущений, которые составят калейдоскоп моей истории в Вашей жизни…

— Ника… — прошептал, подходя к ней, — с тех пор, как я увидел тебя на сцене, мир для меня сузился до… — нервно сглотнул, — блеска твоих глаз… Перед моими глазами только ты. В моих мыслях только ты. Если я и прикасался за это время к другой девушке, то только в жалкой попытке утолить жажду, которую ты пробудила. Меня сжирала ярость и отчаяние от того, что ты оставалась ко мне совершенно равнодушной. Даже презирала. Я не забуду тебя. Я ведь признался в том, что чувствую. И хочу честно услышать от тебя то, что чувствуешь ты…

Она нервно сглотнула.

— Сегодня ночью я прошу тебя о двух вещах. Покорности и честности… Что бы я ни спросил и что бы ни сделал. Понятно?

— Понятно… — тихо ответила она.

— Хорошо. Ляг на кровать и раздвинь ноги. Платье не снимай. Я хочу увидеть то, что ты успела показать гондольеру, когда имела наглость напялить мини без белья…

Девушка нервно сглотнула, но молча повиновалась. Адам цыкнул.

— Каждый мой приказ с твоей стороны должен сопровождаться покорным "Да, господин"… Всё ясно?

— Да, господин…

— Хорошо. Выполняй, — удовлетворенно кивнул он.

Девушка аккуратно опустилась на холодное белье и нерешительно развела ноги. Адам внимательно посмотрел на нее, после чего тяжело выдохнул.

Подошел, опустился рядом. Близко-близко. Так, что она ощущала его дыхание у себя на коленке.

Коснулся рукой складок. Не сильно. Не настырно. Лишь раз. Провел пальцами.

— Все еще словно бы невинна… Ты так чиста, Ника… И так безумно красива… Нет ничего красивее, чем желанная девушка, которая стала с тобой женщиной и только познает свою чувственность…

Рука снова вернулась к ее лону. Снова нежно погладила.

— Ты светишь так ярко, что можно захлебнуться в этом свете… Умопомрачительно… Я с ума схожу… Намеренно увез тебя с острова. Белькасем и отец слишком опытны, чтобы не заметить изменений в девушке после ее первого секса. Не хотел делиться с кем-либо этим твоим сказочным свечением. Ты моя… Ты только моя… Правда же, Ника? Ты моя?

Она подняла на него глаза.

— Сейчас я только Ваша, шейх Адам.

— Сейчас… — повторил он и усмехнулся жестко, недобро.