Тайфун

Он взглянул на датчики, указывающие величину потока нейтронов в активной зоне реакторов. Одна стрелка застыла в синей «холодной» зоне. В другом реакторе бушевала радиационная буря; стрелка поднялась до тревожной желтой зоны, и до красного предела оставалось совсем немного.

«Байкал» развернулся на север, снова направляясь ко льдам. На столике перед Марковым зажужжал зуммер внутренней связи, замигала предупредительная лампочка. Марков схватил «каштан».

— Говорит командир.

— Товарищ командир, принято радиосообщение через буксируемую антенну.

«Нашего «зверя» услышали!» Хорошо бы в сообщении говорилось о том, что командование флота высылает в море корабли, чтобы разобраться в случившемся и проводить «Байкал» обратно в Кольский залив.

— Читай.

— «Следуйте в Анадырьский залив квадрат двадцать два, ждите там корабли сопровождения».

Не дождавшись разъяснений, Марков спросил:

— Это все?

— Да, все.

Командование должно было понимать: сигнал аварийного буйка означает, что корабль получил слишком серьезные повреждения и не может воспользоваться обычными средствами связи. Марков оставил «каштан» болтаться на витом проводе. Это глупость? Упрямство? Или же Москва считает, что пусть лучше «Байкал» утопят?

— Где американская лодка? — устало спросил он акустика.

— На юге, командир, — ответил Беликов. — Идет полным ходом строго на зюйд.

«Портленд».

«Портленд» вырвался из-под ледового покрова на чистую воду.

— Стоп машина, — приказал Ванн.

— Слушаюсь, стоп машина, — повторил рулевой.

Боцман Браун сидел за пультом управления балластными цистернами прямо за рулевым. Достав портативную рацию, он тихо заговорил в закрепленный у губ микрофон.

— Акустик, говорит центральный пост, — сказал Ванн. — Мы сейчас немного подрейфуем и дадим вам возможность услышать, как идет на дно цель номер пять. Я хочу, чтобы ее потопление было записано как можно аккуратнее. Вероятно, придет день, и кому-нибудь захочется спуститься вниз и взглянуть на то, что от нее осталось. Вы слышите, как заполняются водой отсеки?

— Никак нет, сэр. Мы все еще движемся слишком быстро, и я не слышу ничего, кроме «Акулы».

— Где она?

— По-прежнему идет на восток. Если судить по частоте вращения гребного винта, она должна развивать не меньше восемнадцати узлов. Но тут есть какая-то чертовщина. Винт вращается достаточно быстро, но «Акула» едва ползет.

— А не может она находиться дальше, чем вы думаете?

— Маловероятно, командир. Последний импульс активного гидролокатора довольно четко выдал ее местонахождение.

«Десять узлов, — подумал Ванн. — Почему она идет так медленно?» Зная о присутствии в непосредственной близости пары боевых торпед, русская атакующая подлодка должна была бы нестись со скоростью не меньше тридцати узлов. И все равно, русская «Акула» в страхе бежала во льды. Это будет восхитительной розочкой на торте победы над «Тайфуном».

— Увеличить скорость до двенадцати узлов.

На двенадцати узлах «Портленд» должен был бы слышать гибель «Тайфуна». Возможно, все дело во льдах. Вероятно, слой температурного скачка отражает и искажает звуки. Однако Ванн не сомневался в том, что выполнил приказ. Разве что командир «Тайфуна» высадил на льдину матросов и приказал им греметь цепями?

— Радиорубка, говорит центральный пост. Живо пришлите сюда кого-нибудь. Во время ближайшего сеанса спутниковой связи надо будет доложить в Норфолк о выполнении задания.

— Слушаюсь, командир, — ответил лейтенант Бледсоу. — Энглер уже бежит.

Ванн откинулся на спинку маленького кресла, установленного в передней части помоста под перископами. Слушая тиканье старого судового хронометра, он медленно выпустил воздух.

— Ну, боцман, что скажете?

— Там что-то взорвалось, — ответил Браун.

«Знать бы только, что именно».

— Вы только что слышали звуки, гласящие: «задание выполнено».

Ванн ощутил, как у него с плеч свалился многотонный груз. «Груз весом сорок тысяч тонн, — подумал он. — И четыре года». Теперь он больше не будет ломать голову. Не будет носить на шее камнем трагедию «Батон-Ружа». Ванн чувствовал небывалую легкость. Он даже был готов признаться Стэдмену в том, что тот не совсем ошибался относительно приказов из Норфолка. Приказ действительно был двусмысленный, а к нему прилагалась веревка, на которой Ванна повесили бы в случае неудачи.

Но Ванн не допустил промаха. Приняв вызов, он проявил решимость, отбросил прочь сомнения. Сообщение, которое он собирался отправить в Норфолк, должно было возродить традицию, рожденную во время Второй мировой войны, когда подводные лодки возвращались из боевого похода с привязанной к перископу метлой. Это означало, что все торпеды были выпущены в борта вражеских судов: «подметено начисто».

Правда, «Портленд» выпустил только четыре «Мк-48», но эти торпеды не просто уничтожили «Тайфун»: они совершили нечто большее. Ванну пришлось в течение многих лет исправлять чужие ошибки. Теперь ему уже не нужно было беспокоиться по поводу того, что говорят или, что хуже, шепчут другие.

В центральный пост ворвался запыхавшийся Энглер.

— Командир, какое будет сообщение?