Тайна детской скрипки (СИ)

Он заметил в стороне у кареты Иону и не верил глазам… Спрыгнув с коня, Пётр встал у лотка с тканями, свисающими сверху вниз. Оставаясь так наблюдать за ожидающей кого-то любимой, он тоже ждал. Когда же к Ионе подошёл вновь тот господин, с которым она недавно уезжала, Пётр догадался, что это и есть тот самый англичанин, тот самый английский врач Коннор Гилберт…

Будто чувствовала, что Пётр находится здесь, Иона стала оглядываться прежде, чем подошла к дверце экипажа, которую открыл ей спутник. Пётр понял, что она будто ищет его и даже надеется увидеть и шагнул из-за тканей лотка как раз в тот момент, когда посмотрела в его сторону.

Встретившись с его вопрошающим взглядом, полным и тоски, и крика вернуться, Иона слегка покачала головой. Она вдруг одарила губы своего кавалера кратким поцелуем. Поражённый увидеть подобное Пётр застыл на месте.

Он смотрел вслед кареты, увозившей его любимую в компании с непонятным англичанином, а чувство потери смысла жизни разрывало где-то в груди и так больно, невыносимо, что дышать было всё труднее.

Невольно наполняясь гневом на происходящее, Пётр быстро забрался вновь на коня и направил его в путь скорее оказаться дома. Он знал, что нынче уже увидит Иону вновь… Он помнил, как договорился с Никитиным перед тем, как отправился к Генерал-губернатору, встретиться дома, чтобы оттуда вместе прибыть к месту проживания англичанина…

Друг уже был у него в квартире и, как Пётр догадался, когда приближался по холлу к гостиной, уже увлечённо беседовал с его тестем. Решив сначала уединиться в своей комнате, Пётр поторопил слугу помочь переодеться.

Застёгивая камзол на ходу, он торопливо прибыл в гостиную и встал перед зеркалом:

— Рад, что ты уже здесь, Никита… Прости, заставил себя ждать. Я должен был сменить одежду.

— Такой же камзол, как и прежний, — заметил довольный тесть, вставший рядом.

— Он старый. Могу порвать, если что, — был Пётр серьёзен, и подошедший Никитин улыбнулся:

— Я уверен, это всё какое-то недоразумение. Она ревнива ужасно. Машенька мне рассказала.

— Ревнива, — усмехнулся Пётр, перебив его и резко повернувшись. — Как смела целовать его?! Видела меня и поцеловала его! Прямо там, у рынка их сейчас видел! — указывал он нервно рукою на дверь.

— Чего же не подошёл к ним?! — удивился друг. — Я б его там же убил, а Иону под домашний арест. Рот завязал бы, пока не выслушала. Тихо, тихо, — не дал он ему и слова вставить. — Машенька рассказала мне, что Иона жаловалась Ольге, как видела тебя в парке, что ты целовал молодую привлекательную даму, а так же видела, что ты посещал и дом Линн, откуда вышел довольно нескоро. И знаешь, что ещё узнал? На все эти слежки её возил тот самый Коннор Гилберт.

— Врач, — усмехнулся Пётр в сторону, будто поймал какую-то мысль.

Он отошёл к стене, повернувшись к собеседникам спиной. Воцарившаяся тишина помогла ему поразмыслить…

— Вы вернёте её сегодня? — вопросил вдруг тесть, начиная переживать.

— Не знаю, — со вздохом повернулся Пётр. — По крайней мере постараюсь узнать, что происходит… И пусть этот англичанин молится о спасении, если он играет хоть какую роль в деле эфирного рецепта.

— Я подумал о том же, — поддержал неравнодушный к происходящему и желающий помочь Никитин…

Глава 20

— На третьем этаже, — еле слышно вымолвил Никитин, когда поднимался по ступеням подъезда вместе с Петром.

Тот взглянул наверх, где темнота будто затягивала в свои опасные сети. Нёсший фонарь друг рядом, казалось, чувствовал то же самое:

— Если огонь потухнет, нам будет не подать знак полицейским снаружи, — прошептал он, но Пётр улыбнулся:

— Поднимем стрельбу. Они предупреждены.

— Ярко, — кивнул Никитин и засмеялся. — Бедные жильцы.

Они поднялись на третий этаж и остановились перед дверью с нужным номером квартиры. Прислушавшись к голосам за нею, друзья улыбнулись друг другу.

— Почему люди не могут привыкнуть запирать двери? — прошептал довольный Никитин, коснувшись ручки двери и почувствовав, что дверь может приоткрыться.

— Нам это пока на руку, — кивнул не менее довольный Пётр.

Друг осторожно приоткрыл щель и понял, что показавшаяся гостиная пуста, а голоса доносятся из дальней комнаты. Пропустив Петра вперёд, Никитин поставил фонарь на пол в коридоре и прокрался следом. Оба обнажили шпаги на случай нападения и неслышно встали у двери спальни.

— Они, — улыбнулся Пётр, подглядев, и замолчал…

— Я не могу так быстро, так сразу… Дайте мне время забыть своё замужество, — договорила Иона, чуть отступив, но англичанин, говоря с ужасным акцентом по-русски, нежно притянул к себе:

— Любовь моя…. мы сможем. Моей любви хватит, чтобы одержать победу. Достанем вторую часть рецепта, сделаю Павлуше операцию и уедем в Англию.

— Коннор, Вы милы, но… я не одна, — улыбнулась Иона. — Родителей не оставлю.

— Ох уж, эти русские, — засмеялся нежно тот. — Разумеется мы возьмём их с собой.

Он хотел прильнуть поцелуем к её губам, но Иона подставила шейку, прижавшись осторожно к его груди. Коннор стал покрывать её шейку поцелуями и пылко молвить:

— Как же я горю… Как хочу тебя… Неужто стоит так долго ждать?