Тайна эльфов моря

– Я не знаю, что всё это значит, – закончила Лиа. – Я только знаю, что Серафина попала в беду. И если я не ошибаюсь, это началось не вчера. В последнее время её настроение ужасно.

– Меня это тоже беспокоит, – призналась Мерла. – Серафине нравится быть похожей на неистовое пенное море, но за своим острым язычком она лишь прячет тот факт, что она несчастлива. Взять хотя бы то, как она подчас смотрит на Ауруса… будто флорик – это всё, что осталось ей от родного дома.

– Неважно, что стряслось, Серафина в любом случае не виновата в затоплении долины. Этому наверняка есть объяснение, – уверенно сказала Фло. – И если она попала в беду, мы ей поможем, клянусь честью.

Хотя нервы Лиа были натянуты до предела, она улыбнулась. На подруг можно было положиться – они встанут горой на защиту Серафины.

13 Морфология

В этот день на первом уроке Лиа не находила себе места от тревоги, потому что Серафина так и не вернулась в Обеденный зал до конца завтрака. Обычно на Морфологии эльфов Лиа клонило в сон, даром что этот предмет был довольно занимательным: речь там шла об искусстве форм и каким образом можно её изменить. Великие мастера этой науки умели делать из эфира радужные мосты, а хитрые дельцы превращали улиток в чудесную обувь, да только чары быстро рассеивались, и одураченные эльфы оказывались по щиколотку в слизи.

Лиа записалась на Морфологию, потому что заклинание телесного обмена, из-за которого Азалия нечаянно превратила её в воздушного эльфа, тоже относилось к этой области знаний. Изначально принцесса хотела всего лишь скопировать тело Лиа, чтобы использовать её внешность как маскировку. Однако Азалия в своей неподражаемой манере решила, что дочитывать морфологический рецепт до конца вовсе не обязательно, и принялась бодро колдовать. И теперь Лиа протирает штаны за партой в «Источнике» и должна поскорее узнать всё о телесном обмене, чтобы уж при обратном превращении всё прошло как надо.

К сожалению, во всей этой науке была одна загвоздка: их учительница – мисс Тыквик.

Её облик и впрямь напоминал тыкву, которую кто-то облепил толстым слоем бело-розовой глазури и от души присыпал блёстками. При каждом движении эти блёстки разлетались из складок её одеяния, отчего на первых партах кто-то вечно кашлял или тёр глаза. Ещё одним испытанием был чрезвычайно тонкий, писклявый голос мисс Тыквик, которым она без конца вещала о морфологической теории. Учительница так любила поговорить о теории и об истории теории, что они до сих пор не провели ни одного морфологического опыта. Даже Мерле, которая сидела рядом с Лиа и с радостью изучала любой предмет, приходилось бороться со скукой. Главное – не попасться, когда зеваешь. Какой бы кругленькой и сладенькой ни казалась мисс Тыквик, обнаружив, что кто-то клюёт носом, она мигом обращалась в пронзительно орущую фурию, чьё тело вздувалось так, что талию уже невозможно было обхватить руками. В такие моменты казалось, будто мисс Тыквик способна проглотить непослушных эльфийских детишек, подобно удаву. Так или иначе, после такой демонстрации каждый отъявленный соня понимал, что мисс Тыквик – виртуоз морфологии и что лучше слушать её повнимательнее.

С другой стороны от Лиа сидел маленький мальчик-эльф по имени Динь, до пояса упрятанный в плюшевый коричневый мешок. Поскольку у него было две пары рук, Динь с двойным усердием строчил для мисс Тыквик бесконечные излияния о происхождении необычайной формы четырёхлистного клевера или о значении самого слова «форма». Эльф всегда любезно делился одним экземпляром с Лиа, которая в знак благодарности сложила ему разноцветную бабочку-оригами, которой он никак не мог наиграться.

Сегодня Лиа было особенно тяжело сосредочиться на мисс Тыквик. В её воображении берестяные стражи уже следили, как Серафина собирает вещи, чтобы выслать её к морю.

Прежде чем Лиа осознала, что делает, она подняла руку:

– Прошу прощения, мисс Тыквик.

Учительница морфологии ещё несколько секунд продолжала говорить, явно недовольная тем, что ей приходится слушать чей-то голос, кроме своего.

– Принцесса Азалия, вы хотели бы что-то добавить к моему рассказу?

Лиа прочистила горло:

– Я даже не знаю, что можно было бы добавить к вашим словам, ведь они так исчерпывающе полны, уважаемая мисс Тыквик. Мне просто только что вспомнилось, что сегодня утром я не занималась своим квартальным проектом.

В самом начале курса мисс Тыквик выдала им долгосрочные задания, которые были столь же скучны, как и её уроки. Каждый ученик получил горшок с антиморфической слизью и должен был скрупулёзно, по тщательно составленному расписанию скармливать ей разные штуки: хлебные крошки, увядшие листья, остриженные ногти и тому подобное. Что ни положишь в эту слизь, всё растворялось. И всё это нужно было записывать в протокол наблюдений. Скукотища. А вот если забудешь покормить слизь, скучать не придётся.

Без сомнения, именно об этом подумала мисс Тыквик, потому что стала белой как мел:

– Вы не покормили антиморфа? Хотя я на все лады твердила, что произойдёт в таком случае?