Тайна Эвелин

Джоан, сестра Эвелин, продолжала ее третировать, вызывая у Пип приступы праведного гнева. Эвелин жила в доме почти что на положении прислуги: Джоан взваливала на нее всю домашнюю работу, как будто Эвелин была ее служанкой, а не родной сестрой. Пип невольно вспоминала Золушку и ее уродливых сводных сестер, но Эвелин как будто мирилась с таким обращением, если судить по дневнику.

Пип поневоле сравнивала положение Эвелин и то, как ее собственная мать изредка, очень мягко просила ее о помощи. От этих мыслей Пип становилось стыдно, контраст между поведением ее и Эвелин был невыносимо вопиющим. Читая, она давала себе слово, что впредь будет охотнее помогать матери. Ее жизнь была сложной, все давалось ей с трудом, но это не было оправданием для того, чтобы огрызаться на бедняжку маму или неприкаянно бродить по ферме, как недовольный всем подросток.

Пип уже хотела уйти, но напоследок еще раз подняла глаза на дом. В освещенном окне появилось бледное лицо. За грязным стеклом трудно было разглядеть черты, но видно было, что это женщина с пучком седых волос на макушке. Пип показалось, что они встретились глазами, и Пип не смогла отвести взгляд.

Это Эвелин?

В голове Пип мелькнуло: вдруг та знает, что она читает ее дневник и посвящена в ее потаенные мысли? Нет, быть того не может! Откуда ей знать?

Но пока они смотрели друг на друга через улицу, Пип не могла избавиться от чувства, что между ними существует некая непостижимая связь.

Потом женщина отошла от окна и пропала, оставив Пип на улице одну.

23

Пип отпирала замок на своем велосипеде, чтобы поехать домой, когда кто-то окликнул ее по имени. Она обернулась и увидела на другой стороне улицы отцовский фургон с Джезом за рулем.

– Так вот чем ты весь день занимаешься? – По его ухмылке можно было подумать, что благотворительная лавка – это секс-шоп.

Пип оставила велосипед на прежнем месте, пропустила машины и подошла к фургону.

– Шикарное место! – сказала она. – Видели бы меня сейчас мои друзья…

– А что такого? – удивился Джез. – Не забывай, я – твой друг, и я не замечаю ничего предосудительного.

Пип, как ни старалась, не удержалась от улыбки.

– Лестью ты добьешься всего, чего пожелаешь.

– Это обещание?

Между ними проскочил электрический заряд, тут же рассеявшийся в вечернем воздухе.

– Послушай, у меня есть полчаса, – сообщил Джез. – Выпьем по стаканчику? Потом я заброшу велосипед в фургон и отвезу тебя на ферму.

– Отлично, я не против.

В этот раз они выбрали другой паб. Пип не исключала, что Джез не хочет, чтобы их слишком часто видели вместе.

Он заказал ей полпинты сидра, ее любимого напитка в юности, и пинту пива себе. Они сели на лавку под окном и замолчали, молчание не было неуклюжим. Оба охотно разглядывали других посетителей, отхлебывая из своих кружек.

– Видишься с кем-нибудь из наших? – спросила она немного погодя.

Уехав учиться в университет, она потеряла из виду школьных друзей, но это не значило, что ее не интересовала их судьба. Джез перечислил тех, кто никуда не уехал, тех, кто женился, кто развелся, поведал о разразившихся за десять лет скандалах; Пип слушала, издавая те или иные звуки, если новость была этого достойна. Казалось, Джез наслаждается ролью рассказчика, как будто ему, как и ей, некому доверить свои истории. Она предположила, что его невесте Терезе не очень интересно слушать про людей из его прошлого, вот он и рад свежей аудитории. Парочка упомянутых им имен ничего для нее не значила.

– Ты не можешь не помнить Роббо! – Он расширил глаза. – У него еще были сестры-двойняшки на год младше нас. Крохотные такие блондиночки. Шатались по коридорам, как два привидения.

Но даже это описание не помогло ей вспомнить Роббо, кто бы это ни был. Джез удрученно покачал головой, как будто убедился, что в ней есть какой-то дефект.

– Как я погляжу, ты укатила и всех нас забыла.

Это было сказано в шутку, но Пип уловила в его тоне не то печаль, не то горечь. Она виновато пожала плечами.

– Расскажи мне про Терезу, – попросила она – и сразу об этом пожалела. Не хотела она о ней слушать, не хотела знать, что его жизнь двигалась вперед, тогда как ее застряла, угодив в штиль. Попросить об этом ее заставила вежливость, та же вежливость побуждала улыбаться и изображать интерес.

Джез приосанился.

– Она – горячая штучка! – сообщил он с гордой усмешкой.

Пип закатила глаза.

– Вот оно что! Никаких других причин жениться на ней не существует?

– Никаких! – подтвердил Джез с воодушевленной улыбкой.

Опять его юмор, который раньше так ей нравился.

– Нет, серьезно, – продолжил он, – она классная. Безупречное сочетание красоты и мозгов. Она управляет одним из здешних крупных отелей. На самом деле на ней вся отельная сеть. Ее босс – кретин, вечно она его покрывает. Она там у них самая молодая.

Он был так ею горд! Пип порадовалась за него, хотя еще испытывала некоторую ревность. В отличие от нее он заслужил счастье.

– У тебя есть ее фотографии?

Джез выудил из кармана плаща телефон, ввел пароль, пролистал фотографии, парочку отверг и остановился на той, которую счел годной.