Тайна Голубого поезда

Краем глаза он наблюдал за антикваром – ни один мускул не дрогнул на лице последнего. Он взял камни и некоторое время разглядывал их очень внимательно и профессионально. Зaтeм вопросительно посмотрел на детектива.

– Они великолепны, не так ли? – сказал Пуаро.

– Хороши! – согласился Папаполоус.

– И какова, на ваш взгляд, их цена?

– Вам и правда необходимо, это знать? – поморщился грек.

– Вы проницательны, месье Папаполоус. Нет, не очень. Но… Они могут стоить, например, пятьсот тысяч долларов?

Папаполоус засмеялся, и Пуаро вместе с ним.

– Как имитация, – Папаполоус вернул камни Пуаро, – они прекрасны. Не будет ли бестактным с моей стороны спросить, как они к вам попали?

– Ну что ж, – ответил Пуаро. – Я не имею привычки таиться от старых друзей. Они принадлежали графу де ла Роше.

У месье Папаполоуса глаза полезли из орбит.

– Вот это да! – пробормотал он.

Пуаро подался вперед и сказал самым невинным и простодушным тоном:

– Месье Папаполоус, я выкладываю свои карты на стол. Настоящие камни были украдены у мадам Кеттеринг в Голубом поезде. Я хочу предупредить вас: я не связан с розыском этих камней. Это дело полиции. Я работаю не на полицию, а на мистера Ван Алдина. Я хочу найти человека, который убил мадам Кеттеринг. Камни меня интересуют лишь в той степени, в какой они связаны с убийством. Вы меня поняли?

Последние слова были произнесены с подчеркнутым значением. Месье Папаполоус с непроницаемым выражением лица спокойно произнес:

– Продолжайте!

– Полагаю вероятным, что камни могут поменять владельца в Ницце, если уже не поменяли.

– О! – Месье Папаполоус автоматически продолжал пить кофе. Выглядел он более благородным и величественным, чем обычно.

– Я сказал себе, – оживленно продолжал Пуаро, – какая удача! Мой старый друг месье Папаполоус в Ницце. Он поможет мне.

– И чем же, на ваш взгляд, я могу вам помочь? – холодно поинтересовался месье Папаполоус.

– Я сказал себе, что несомненно месье Папаполоус приехал в Ниццу по делам.

– Отнюдь нет, – возразил месье Папаполоус. – Я приехал сюда потому, что врачи посоветовали мне заняться здоровьем.

И он закашлялся.

– О, как грустно это слышать, – сочувственно произнес Пуаро. – Но продолжим. К кому обращаются великие князья России, австрийский эрцгерцог или итальянский принц, когда желают распорядиться своими фамильными драгоценностями? К месье Папаполоусу, не так ли? Весь мир знает, с какой деликатностью он занимается подобными делами.

Папаполоус отвесил поклон.

– Вы мне льстите.

– Деликатность – великая вещь, – размышлял Пуаро, краем глаза заметив самодовольную улыбку, мелькнувшую на лице грека. – Знаете, я тоже умею быть деликатным.

Взгляды обоих собеседников встретились.

Пуаро продолжал, понизив голос и тщательно подбирая слова:

– Я сказал себе: если эти камни поменяли владельца в Ницце, то, несомненно, об этом известно месье Папаполоусу, Он знает все, что происходит с такими камнями.

– О! – воскликнул месье Папаполоус, намазывая маслом croissant(36).

– Полиция, как вы понимаете, – заметил месье Пуаро, – не интересуется деталями моего частного расследования.

– Вообще-то слухи ходят, – неуверенно произнес Папаполоус.

– А именно?

– А с какой стати я должен вам рассказывать?

– Есть причина, – ответил Пуаро. – Вы наверняка помните, месье Папаполоус, что семнадцать лет назад в ваших руках был некий документ, тайно оставленный вам на хранение одним… назовем его, очень влиятельным лицом. Документ, повторяю, хранился у вас и исчез. Вы попали, как говорят англичане, в горячий суп.

Он взглянул на девушку. Она отодвинула свои приборы и слушала, поставив локти на стол и подперев подбородок ладонями. Не отводя от нее взгляда, Пуаро продолжал:

– Я тогда был в Париже. Вы вызвали меня. Вы передали себя в мои руки. Вы сказали, что, если я найду документ, ваша благодарность не будет знать границ. Eh blen! Я нашел его!

Папаполоус испустил долгий вздох.

– Это был самый неприятный момент моей карьеры, – пробормотал он.

– Семнадцать лет – долгий срок, – задумчиво произнес Пуаро. – Но я знаю, месье, что ваш народ ничего не забывает.

– Греки? – Папаполоус иронически улыбнулся.

– Я имел в виду не греков, – ответил Пуаро.

Наступила тишина, затем старик величественно выпрямился,

– Вы правы, месье Пуаро, – спокойно сказал он. – Я еврей. И, как вы изволили выразиться, мой народ ничего не забывает.

– Вы поможете мне?

– Что касается камней, месье, то здесь я ничего не могу сделать.

Старик тщательно подбирал слова, точь-в-точь как Пуаро несколько минут назад.

– Я ничего не знаю. Ничего не слышал. Но могу подкинуть вам кое-что, если вы, конечно, интересуетесь бегами.

– При определенных обстоятельствах. – Пуаро устремил на него изучающий взгляд.

– Есть одна лошадка в долгих бегах, вот на нее бы вам надо обратить внимание. Я не могу сказать с абсолютной уверенностью: такие новости проходят через многие уши.

Он замолчал и, прищурившись, посмотрел на Пуаро, как бы соображая, улавливает ли тот его мысль.

– Прекрасно, прекрасно, – закивал Пуаро.