Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах (сборник)

– Ах мадемуазель, мадемуазель, разве мы можем так легко сказать: «Я больше не имею к этому никакого отношения»?

Кэтрин повернулась и с вызовом посмотрела на Пуаро.

– В чем дело? – спросила она. – Вы мне пытаетесь что-то сказать. Нет, точнее – вы пытаетесь на что-то намекнуть. Но я не мастак разгадывать намеки. Лучше будет, если вы прямо скажете мне то, что хотите.

– Ah, mais c’est anglais ca[48], – печально прошептал он. – Все только или белое, или черное. Все понятно и определено заранее. Но ведь жизнь совсем не такая, мадемуазель. В ней существуют моменты, которые еще не случились, но уже отбрасывают на нас свою тень.

Он промокнул бровь большим шелковым носовым платком, который достал из кармана, и сказал:

– Что-то я стал выражаться как поэт… Давайте лучше будем, как вы говорите, оперировать фактами. А если говорить о фактах, то позвольте спросить: вам нравится майор Найтон?

– Очень нравится, – ответила Кэтрин. – Он действительно очень мил.

– Вы сказали это с большой теплотой. Вот если б вы произнесли это безразличным голосом «милый молодой человек», eh bien, знаете, я бы чувствовал себя лучше.

Кэтрин промолчала. Внезапно она почувствовала себя неудобно. А в это время Пуаро мечтательно продолжал:

– Однако кто знает… Эти женщины – у них столько разных способов скрывать свои истинные чувства – и сердечность вполне может быть одним из них.

Он глубоко вздохнул.

– Я не понимаю… – начала Кэтрин, но сыщик прервал ее:

– Вы не понимаете, почему я так дерзок, мадемуазель? Дело в том, что я уже старый человек, но иногда – правда, нечасто – сталкиваюсь с людьми, которые становятся мне по-настоящему дороги. Мы с вами друзья, мадемуазель, – вы сами говорили мне об этом. Этим все и объясняется – я просто хочу, чтобы вы были счастливы.

Кэтрин смотрела прямо перед собой. У нее с собой был зонтик от солнца из кретона[49], и его концом она чертила узоры на мелкой гальке дорожки.

– Я уже задавал вам вопрос о майоре Найтоне, а теперь хочу задать еще один. Вам нравится мистер Дерек Кеттеринг?

– Я его почти не знаю, – ответила Кэтрин.

– Но это совсем не ответ.

– А мне кажется, что ответ.

Сыщик посмотрел на нее, и было видно, что что-то в ее тоне его поразило. Потом он медленно и печально кивнул.

– Может быть, вы и правы, мадемуазель. Понимаете, человек, который сейчас с вами говорит, немало повидал в своей жизни и хорошо понял две вещи. Я знаю, что достойного мужчину может погубить любовь к недостойной женщине – хотя случается, что она его, наоборот, возносит. А вот недостойного мужчину вполне может погубить любовь к достойной женщине.

Кэтрин подняла голову.

– Когда вы говорите «погубить»…

– Я имею в виду, с точки зрения самого этого мужчины. Ведь такой мужчина вынужден будет отказаться от своей преступной деятельности, которой всецело отдается, как любой другой человек отдается своим законным занятиям.

– Вы пытаетесь предостеречь меня, – тихим голосом сказала Кэтрин. – И о ком же идет речь?

– К сожалению, я не могу заглянуть к вам в сердце, мадемуазель. А даже если б и мог, то вы бы мне вряд ли это позволили. Я скажу вам следующее – на свете есть мужчины, которые обладают сверхъестественной властью над женщинами.

– Граф де ля Рош, – произнесла девушка с улыбкой.

– Есть и другие, гораздо более опасные, чем граф. Они обладают качествами, которые привлекают к ним женщин: бесшабашностью, дерзостью, отвагой. Я вижу, что вы очарованы, мадемуазель, я это вижу, но надеюсь, что только очарованы, и не более того. Этот человек, о котором я говорю, может испытывать к вам вполне искренние чувства, но все же…

– Продолжайте, пожалуйста.

Сыщик встал и посмотрел на нее сверху вниз. Он говорил тихим, отчетливым голосом:

– Думаю, мадемуазель, что вы смогли бы полюбить вора, но никак не убийцу.

Он резко повернулся и быстро ушел, оставив Кэтрин сидящей на скамейке.

Уходя, Пуаро услышал, как она резко вздохнула, но решил не обращать на это внимания. Он сказал все, что хотел сказать. И пусть она теперь хорошенько обдумает его последнюю и совершенно понятную фразу.

Выйдя из полумрака казино на солнечный свет, Дерек Кеттеринг увидел Кэтрин, сидящую на скамейке, и присоединился к ней.

– Я играл, – объяснил он с легким смехом, – и играл неудачно. Проиграл все – то есть все, что у меня было с собой.

Кэтрин с тревогой посмотрела на него. Она сразу почувствовала что-то новое в его манере вести себя, какое-то волнение, которое проявлялось в десятках едва заметных признаков.

– Мне кажется, что вы всегда были азартным игроком. Этот азарт идет вам.

– Азартный игрок всегда и везде?.. Может быть, вы и правы. В этом есть что-то возбуждающее, вы не находите? Поставить все на один бросок костей – с этим, пожалуй, ничто не может сравниться.

Хотя она и считала себя спокойной и уравновешенной женщиной, Кэтрин поневоле почувствовала внутреннее волнение.