Тайна японской шкатулки

– Мы пока только предположили такую возможность. Потому что последнее упоминание о ней есть вот на этой фотке… – Мишка бережно вытащил из нагрудного кармана плотную книжицу, в которую была вложена фотография. Вскоре исторический фотодокумент был в руках у Головинского.

– Вот это да! – воскликнул профессор. – Вот это совпадение!

– Какое совпадение? – не поняли бабушка с внуком.

– У меня ведь есть похожее фото. Правда, с другими действующими лицами. Подождите, сейчас принесу.

Положив фотографию на стол, старик быстрым шагом вышел из комнаты.

Мишка с Софьей Михайловной переглянулись.

– Вот не зря ноги понесли меня сегодня в то кафе на набережной, – хмыкнула бабушка. – Я вижу в этом перст судьбы.

– Это точно, ба. Твои чуткие ноги избрали самую правильную дорожку… Кстати, а почему ты никогда не рассказывала мне про свою подругу Надю, жену Андрея Палыча?

– Да как-то к слову не приходилось, – пожала плечами бабушка. Однако Мишка уловил в её спокойном тоне нечто странное. Бабушка явно что-то недоговаривала! Но приставать с расспросами он не стал. В конце концов, каждый человек имеет право на свои тайны.

– Ну вот, я же говорил! – с этими словами в комнату вернулся Головинский. В руках его был фотоальбом в красном сафьяновом переплёте. Старик положил его на стол и открыл первую страницу.

Мишка с бабушкой вскрикнули.

– Ага, узнали!

– Ведь это то же самое место! – воскликнул Мишка.

– И то же самое время! – поддакнула бабушка Соня.

– Больше вам скажу. Я думаю, что это тот же самый фотограф! – торжествующе заявил профессор.

– Похоже, что так… – задумчиво сказала Софья Михайловна. – Только натурщики другие.

Старик положил обе фотографии рядышком, и все склонились над ними, сравнивая. Действительно, карточки были похожи друг на друга, как близнецы. За исключением людей, которые были изображены на переднем плане. На Мишкиной фотке смотрели в камеру двое мужчин разных национальностей, а на другой, словно не замечая фотоаппарата, улыбались друг другу щуплый мужчина лет тридцати и маленькая девчушка, которую этот человек держал на руках. Лица их светились взаимной любовью.

– Это моя мать, – пояснил профессор. – А это, соответственно, её отец, то есть мой дед. Смотрите, тут и дата есть на обороте.

Он перевернул фотографию. Там было выведено красивым почерком: «27 октября 1922 год, на долгую память Машеньке от любящего отца».

– Мой дед Евгений Иванович, – продолжал Головинский, – работал в севастопольской трудовой школе учителем химии, а после службы вёл занятия в Клубе красных моряков имени Шмидта. Этот клуб открылся в апреле 1921 года, через два года после того, как в Севастополе установилась Советская власть. Мой дед с радостью принял новый режим и все свои силы отдавал ликвидации неграмотности трудящихся и особенно моряков. Сам он был из морской семьи, однако, к его огорчению, не смог служить на флоте из-за слабого здоровья.

– Бедняга! – с сочувствием сказал Мишка.

– Однако здоровье не помешало ему дожить до девяноста девяти лет!

– Ого!

– А ведь я его помню, – с удивлением сказала бабушка Соня. – Только сейчас сообразила. Он ведь на вашей свадьбе был. Ему тогда, наверное, больше восьмидесяти уже было.

– Бери выше, девяносто два. Он родился в 1895, а поженились мы с Надей в восемьдесят седьмом… Это был мой второй брак, – пояснил Мишке старик. – Так что я тоже не сиял свежестью. А дед да, он ещё ого-го какой живчик был. Видел бы ты, как он лихо на свадьбе отплясывал! Он, кстати, в те годы даже по деревьям лазал, всё своей селекцией растений занимался. Под старость в ботанику ударился.

– О, у нас Миша тоже спец в этом деле, каких поискать! – воскликнула бабушка Соня. – Со своей учительницей по ботанике в школьной теплице опыты проводит.

– Правда? Это же замечательно! Без науки в нашей жизни никуда. А изучение её должно начинаться именно в детстве, так что ты молодец, Миша! Ох, сколько после развала Союза появилось шарлатанов в нашей стране, ты не представляешь! И в химии, и в ботанике, и в любой другой науке. Это просто беда, катастрофа! Такую пургу, извините, несут со всех сторон, что страшно слушать. А главное – простые люди ведь верят им, понимаешь? Это опаснее всего. Вообще общий уровень образования падает со стремительной скоростью, и мне от этого очень тревожно. А недавно я слышал высказывание одного финансиста, который заявил, что и вовсе нельзя обывателям давать в руки знания и учить думать, иначе ими невозможно будет манипулировать. Как вам такое, а?!

– Чудовищно! – заявила бабушка.

– Вот и я говорю! Так что только такие как ты, Миша, не дадут миру погрузиться в хаос. Помни об этом. И приложи все силы для того, чтобы вернуть доверие к истинной науке. Если каждый из вас, молодых, будет стараться, будет что-то делать в своей области, то люди смогут получить ещё один шанс. И я очень хочу надеяться на это!

– Я вас не подведу, Андрей Павлович! – серьёзно ответил Мишка.