Тайна Ирминсуля

А вот чётко очерченные яркие губы точно приковывали к себе взгляд. Тонкая верхняя губа со слегка резкой аркой купидона в минуты удивления приподнималась над нижней пухлой нежной губой, показывая два белоснежных резца и как бы приглашая прикоснуться к ним. Хотел ли того Арман, обнимая её, поддался ли он магии арки купидона или действовал хладнокровно, может даже представлял Люсиль?

Мариэль застонала от бессилия перед воспоминаниями. Она упёрлась ладонями в отражающую поверхность и склонила голову, прикрывая глаза. «Детские забавы», которых у неё не было… И никого такого же милого, чьё лицо бы находилось рядом, чьё дыхание бы грело шею, там, где таяла боль и рождалось ощущение безмятежности. Если бы можно было без стеснения смотреть в его глаза, погладить щеку…

От этих мыслей по телу прошла приятная волна мурашек, промчавшихся от макушки к животу и защекотавших изнутри где-то на уровне сердца, как будто они не могли выбраться наружу. Грудь сдавило, не пуская вздох в лёгкие. Мариэль сделала судорожный глоток воздуха – и вместо шёпота в комнате прозвучал бархат мужского голоса:

– Проклятье!

Она отшатнулась от зеркала, озираясь.

– Кто здесь? – спросила и поняла: это она говорит чужим… нет, очень знакомым голосом.

Как страшно было снова повернуться к зеркалу!

Там отражался Арман в женском платье Мариэль. Она машинально подняла руку, проверяя, не фантом ли это в зеркале, провела по короткой стрижке с торчащей прядью на макушке. Поправила чёлку, упавшую на ресницы, чтобы убедиться: ей не показалось, она снова превратилась в того, о ком думала. Осеннего ли неба эти глаза? И поймала себя на мысли, что вид Армана в платье забавен, однако смеяться не хотелось. Хотелось другого… В плечах и груди платье нещадно давило, лишая полноценного вдоха: широкая грудная клетка молодого человека не помещалась в женский корсет. Снять его не получится, а без воздуха можно потерять сознание… Только подумала, как стало легче дышать и чёрный локон у виска начал удлиняться, меняя цвет с чёрного на коричневый.

– Пожалуйста! – взмолилась она, обращаясь к живому локону, и Арман в отражении синхронно попросил о том же. Локон укоротился, не нарушая теперь желанного образа. Она прислонила ладони к стеклу, крепкие, с тонкими вздувшимися венками, с длинными пальцами – верно, так она запомнила руки Армана. Что, если не смотреть ниже шеи и представить, будто Мариэль и Арман стоят по разные стороны стекла?.. Бесстыдная фантазия! Так унизительно и так сладко!..

Серые глаза жадно смотрели на неё, с губ сорвалось желанное: «Мари!» – и губы сами собой потянулись к стеклу, коснулись плоской поверхности – замерли. Один долгий взгляд глаза в глаза, и ресницы опустились. Мужской шёпот, напоминающий отдалённый гром:

– Не уходи, прошу… Ещё немного, совсем чуть-чуть… – грозовую тучу затянула прозрачная пелена, отражение расплылось на одно долгое мгновение, а затем прояснилось. По стеклу, разделяющему Армана и его двойника, ползла дождевая капля. – Я сошла с ума!

Невольно сказанная в женском роде фраза отрезвила, Арман отодвинулся от стекла, прощально оставив одну руку. Мариэль закрыла глаза: «Сейчас ты исчезнешь… Прощай!»

Отражение девушки с отчаянным взглядом, облокотившейся одной рукой о стеклянную стену, стояло бы долго, если бы в дверь не постучали. Створки аккуратно распахнулись, впуская Жанетту.

– Госпожа, прибы… – и она осеклась, наткнувшись на невидящий взгляд.

Мариэль вяло дошла до края кровати и присела, нащупав рукой мягкую поверхность. Служанка бросилась вперёд, но Мариэль подняла невысоко ладонь, останавливая её:

– Я только что превратилась в мужчину, – медленно и устало сказала. Так было проще добиться возможность отдохнуть, чем слушать причитания.

Жанетта ахнула и опустилась на колени перед госпожой, взяла её за руки:

– Покажите, а?

Мариэль слабо улыбнулась, покачав головой: эта помощница неисправима, лучше своей хозяйки управляется магией, но жаждет чуда, как никогда.

– Ладно, – облизнула пересохшие губы, закрыла глаза. Только не Арман! Пусть это будет братец Антуан.

Восхищённый вздох, прозвучавший у ног, доказал, что всё получилось. Открыла глаза.

– О! У сира Антуана глаза немного другого оттенка, – Жанетта с жадным любопытством разглядывала господина в женском платье и прыснула в ладошку. – Сирра Антуания! Ой, а вы только голову можете менять?

Мариэль взглянула на свои собственные руки с розовыми тонкими пальцами. Почему с Арманом получилось, а с братом нет? Ответ нашёлся быстро:

– Я не знаю, как выглядят его руки. Боюсь, и всё остальное тоже.

– О, вот оно что! – озадачилась Жанетта ненадолго, сдвинув брови, пара мыслей, и на лице прежняя мечтательность. – Не переживайте, госпожа! Завтра вам представится возможность рассмотреть господина Антуана. И не только его. Мужское тело как учебный инструмент будет в вашем распоряжении.

Жанетта поднялась и попереминалась с ноги на ногу, истрактовав вопросительный взгляд госпожи по-своему:

– Не целиком, конечно, – и многозначительно посмотрела вниз, – но многое вы увидите во всей красоте.