Тайна мертвой царевны

А у Дунаева сна не было ни в одном глазу. И у него вполне хватило сил посмотреть список московских домовладельцев, смириться с тем, что никакого Сухарева среди них нет, а затем, отложив адресную книгу и погасив потускневшую к ночи лампочку, улечься на диване, вспоминая покоробленный от воды конверт, который он привез Бородаеву, и пытаясь предположить, что на этом конверте могло быть написано.

Внезапно в коридоре раздались шаги, дверь распахнулась, щелкнул выключатель, загорелась лампочка.

Файка испуганно вскинулся с зажмуренными глазами, но тут же уронил голову на свою «подушку» и снова уснул, заслонившись от света рукавом.

Дунаев, морщась, протер глаза.

На пороге стоял Степан – босой, только в брюках и нательной рубашке, взлохмаченный: явно уже ложился спать, да вскочил.

– Простите, если разбудил, – сказал он возбужденно. – Сначала не придал значения, а начал засыпать – и как стукнуло в голову! Помните, та женщина, которая по номеру акушерки Сушкиной отвечала, сказала, что всем она сегодня вдруг понадобилась?

– Ну? – приподнялся на локте Дунаев.

– Так ведь и соседка Хитрово тоже упоминала, что едва Рита уехала, как всем понадобилась! Неужели вы не слышали?

– Нет, – качнул головой Дунаев.

– Наверное, она это сказала, пока еще дверь не отворила, вот вы и не расслышали, – предположил Степан.

– И что? – насторожился Дунаев. – Позавчера к ней прибыла эта троица из Петрограда, сегодня – мы. Или был еще кто-то?

– В том-то и дело! Сегодня около полудня приходил какой-то человек, еле успевший Ирину Васильевну застать, пока она не ушла за праздничной подачкой большевиков! – Степан презрительно дернул углом рта и возбужденно продолжал: – Он тоже спрашивал Риту. После этих слов соседка открыла мне дверь, и дальнейший разговор вы слышали. Я вот о чем подумал: а что, если еще кто-то идет по тому же следу, что и мы? И если ему Ирина Васильевна тоже назвала имя доктора Сухарева?..

– А он не нашел доктора с такой фамилией и предположил, что это может быть акушерка Сушкина? – подхватил Дунаев. – И на квартиру к покойной Варваре Павловне телефонировал именно этот человек? Смелая догадка! Тогда надо предположить, что этот неизвестный интересовался не столько Ритой, сколько ее гостями, иначе с чего зашел бы разговор о докторе?

– Верно! – согласился Степан. – А я об этом сразу не подумал, не спросил ее, о чем шла речь. Вот что: завтра первым делом надо туда снова сходить, выяснить, каков был тот человек собой. Может быть, описание его нам что-то даст. Может быть, каким-то образом на след наведет!

– Каким же? – недоверчиво вскинул брови Дунаев.

– А вдруг я его знаю? Знаю, где он живет… Общие-то знакомые у нас с Риткой были.

– Согласен, – кивнул Дунаев. – Сходим к ней. И еще вот что в голову пришло: надо вам по этим общим знакомым походить, порасспрашивать о докторе Сухареве.

– Чем больше об этом думаю, тем больше уверяюсь, что это была просто уловка, обманка! – с неожиданной злостью перебил Степан.

– Что? – нахмурился Дунаев. – Вы хотите сказать, что Рита предполагала: за ее гостями кто-то следит, может начать их искать? И нарочно дала соседке ложный след, чтобы сбить с толку возможную погоню? Притворилась, будто вызывает телефонную станцию, а сама говорила с молчащим аппаратом?

– Да! – горячо воскликнул Степан. – Я в этом почти уверен. Причем не сама мамзель Хитрово этот ход придумала: она все же умом простовата. Ей подсказал так поступить кто-то из ее гостей – предполагаю, именно господин Верховцев, якобы папаша этой Наты.

– А вы не допускаете, что он и в самом деле ее отец?

– Не допускаю, – ухмыльнулся Степан. – И я даже начинаю понимать, почему понадобилось наводить соседку на этот ложный след.

– Ну? – выдохнул Дунаев нетерпеливо.

– Потому что Ритка назвала Нату Настенькой, вот почему! – торжествующе заявил Степан.

– И что? – с досадой проговорил Дунаев. – Может, хватит намеков? Может быть, скажете прямо, что имеется в виду?!

Степан смотрел на него со странным выражением – не то превосходства, не то жалости.

– Да, Павлик аттестовал вас совершенно правильно! – сказал он. – Впрочем, спокойной ночи. Завтра много дел!

Он протянул руку к выключателю.