Тайна наложницы

– Так пошли же за Синдбадом, мудрый наш советник. Никто другой, нам кажется, не выполнит нашего поручения лучше этого везучего и немногословного хитреца!

Ветерок шевелил шелка на окне, голос муэдзина призывал к дневной молитве. В покоях наступила тишина, прерываемая лишь голосами молящихся. И с последними словами молитвы распахнулись парадные двери, впустив купца Синдбада в покои.

– Входи же, удачливый Мореход! Раздели с нами наслаждение от сладкого шербета.

Синдбад коротко кивнул и опустился на подушки.

– Нас радует твое спокойствие, Синдбад, – проговорил халиф. – Ты знаешь, что сейчас, следуя нашей воле, должен будешь надолго распрощаться с семьей и домом. Однако ты невозмутим. Отчего так?

– Ибо я знаю, о мой халиф, что есть истинные ценности для любого человека. И еще оттого, что моя прекрасная супруга Лейла уверила меня, что твое поручение будет не столь опасным, как кажется на первый взгляд.

– Ну что ж, мудрый купец. Тогда выслушай же наше не столь опасное поручение. И приступай к его осуществлению так, будто от этого зависит сама твоя жизнь. Знай же: в далеких восходных землях, во владениях магараджи Райджива, видели тигра, белого, как снега высоких вершин. Аллах этой ночью позволил нам узнать, что наше желание иметь такого диковинного зверя можешь выполнить только ты. Путь будет нелегким, а возвращение – нескорым. Сможешь ты доставить в наши покои это необыкновенное существо?

– Да, мой повелитель, – Синдбад спокойно поклонился новой прихоти своего господина. – Я привезу тебе это диковинное существо.

По пути к выходу из дворца купца нагнал мудрый Абу-Аллам.

– Через два дня в страну магараджи Райджива отправляется караван. Присоединись к нему. Дары всесильному магарадже я пришлю вечером. Помни: индийского владыку не интересуют драгоценности, ему наскучило золото, его не пленяют юные девы. Только тайны могут заставить его радостно улыбнуться. Только рассказы о необыкновенных приключениях могут стать платой за то, чем он владеет.

Синдбад кивнул.

– О да, мудрейший. Я замечал не единожды, что богатым уже нет дела до презренного металла, как они называют золото. Что лишь неведомым обеспокоены их души, лишь тайн жаждут они. И сие вполне объяснимо, ибо каждого манит к себе то, чего у него недостает. Жди же нашего возвращения, мудрый визирь.

Визирь ответил поклоном на поклон Синдбада, подумав, что не он, а халиф будет ждать нетерпеливо возвращения каравана, послав наблюдателя за городскую стену. Однако халиф погрузился в ежедневные заботы, теперь уже почти не уединяясь в тайных покоях. Душа его, должно быть, более не просила тишины и темноты. Быть может, беседы в диване, встречи посольств, распоряжения, по мудрости не имеющие себе равных, врачевали ее куда лучше, чем беспрестанное возвращение к воспоминаниям о том, что никогда не повторится.

Сие, однако, было лишь предположение визиря, подкрепленное немногочисленными с недавних пор наблюдениями. Истекло почти два месяца, и мальчишка-посыльный, и в самом деле отправленный главою стражников наблюдать за прибытием караванов, прибежал с известием, что возвращается Синдбад-Мореход, удачливый купец и странник.

И вот наконец в воротах дворцового сада показался сам купец. За ним шествовали нубийцы – верная охрана халифа. Четверо суровых мамлюков, должно быть, в глубине души негодуя на поручение, которое, на их взгляд, унижало, внесли на плечах клетку с драгоценным зверем.

Прекрасная тигрица, белая как снег, с яркими черными полосами, осмотрела всех, кто собрался у клетки. Она несколько раз широко зевнула, показав ряд страшных клыков, и заворчала. Так мог бы рычать любой зверь, однако визирю показалось, что она пытается понять, кто перед ней, и кинется с презрением именно на глупца, испугавшегося ее клыков и когтей.

Халиф был доволен. Говоря точнее, халиф не верил своему счастью. Он ходил вокруг клетки, разглядывал драгоценный дар магараджи и не мог найти слов для выражения своего восторга. Улыбался и всеведущий визирь, ибо он был доволен тем, что Синдбад воротился без ущерба и с успехом.

– Скажи мне, Синдбад, а она дикая? – О, сейчас голос халифа был голосом самого обычного мальчишки, которому разрешили погладить строптивую соседскую кошку. – Ее обязательно держать в клетке?

– Не ведаю, мой повелитель. – Синдбад пожал плечами.

Визирю показалось, что купец знает куда больше, чем говорит. Однако Абу-Аллам решил пока оставить свои подозрения при себе. Быть может, он несправедлив к Синдбаду и пытается найти врагов даже среди верных друзей.

– Давай попробуем, – продолжил тем временем Мореход. – За весь путь моя пленница ни разу не повела себя, как дикое животное. Наверное, у магараджи были замечательные дрессировщики.

Он подошел к клетке и что-то вполголоса сказал. Визирь насторожился, но промолчал и на этот раз. Тигрица, не мигая, несколько мгновений смотрела на Синдбада, а потом лизнула его руку.

– Аллах всесильный, да она совсем ручная… – прошептал халиф.