Тайна «Небьюлы»

Круз чуть не подавился жидкостью. Он знал, что Джерико соврал им, но «Синтез»? Нет. Невозможно. Когда-то отец рассказал Крузу, что создание «Синтеза» стало главным достижением мамы и ее самым большим секретом. Лаборатория была настолько засекречена, что всего несколько человек за пределами Общества знали о самом факте ее существования. Никто – а тем более сразу три человека, как сейчас, – не могли так просто наткнуться на нее, а уже если по какому-то недоразумению и смогли бы, то Джерико Майлз уж точно не стал бы приводить их внутрь. А кстати, откуда Сэйлор знает про «Синтез»?

– Это самая засекреченная лаборатория в мире, – прошептал Эмметт. – Здесь раздвигают границы человеческих возможностей. Речь о кибернетике и сверхспособностях – это самые продвинутые темы. Вы понимаете, что только президент Соединенных Штатов и несколько членов Кабинета знают об этом месте, а мы сейчас в нем находимся?

– Правда? – переспросил Круз, стараясь, чтобы его голос звучал без нажима. – Если она такая секретная, то откуда ты о ней знаешь?

Эмметт вздернул подбородок, словно оскорбленный таким вопросом.

– Знаю, и все.

– Вроде ты говорил, что нужен допуск к высшей категории секретности, чтобы попасть в нее…

– Ну, еще можно почти умереть от смертельной дозы ядовитого газа прямо под дверью… – сухо вставила Сэйлор.

– Но Джерико ведь сказал…

– Он врет, – заявил Эмметт, вскакивая на ноги. – По дороге сюда мы видели больше свидетельств, чем требуется, чтобы убедиться, что это «Синтез»: сканеры радужки, замки с шифрованным 12-значным кодом и блокируемым засовом, костюмы биологической защиты типа 4000-XD «Апокалипсис», армированные пневматические двери. И еще эта жидкость, которую ты сейчас пьешь.

Круз взглянул на мензурку, которую держал в руке.

– Ни в одной школьной лаборатории, даже Академической, нет антидота против фербензогена, – продолжал Эмметт. – Даже большинство больниц не имеют его. Его надо хранить в специальном холодильнике при минус 5,5 градусах и под прямым солнечным светом, иначе взвешенные в жидкости микрошарики распадутся и станут совершенно бесполезными…

– Ладно, ладно, – Круз поднял руки, сдаваясь.

Хоть карусель и немного замедлилась, он все еще чувствовал себя слишком шатко, чтобы понимать сложные объяснения Эмметта.

– Конечно, мы всё еще не знаем, почему этот дядька гоняется за нами, – сказал Эмметт, осматривая компьютер Джерико. Он нажал несколько клавиш, но компьютер оказался не в режиме сна, а полностью выключен.

– Это они за мной гоняются, – проговорил Круз. – Не за вами.

– Почему? – спросил Эмметт и Сэйлор в унисон.

– Я не до конца понимаю, – произнес Круз. Раньше он не собирался впутывать кого-то еще в свои передряги, но сейчас уже было поздновато беспокоиться об этом. – Я расскажу, что знаю.

И он рассказал. О несчастном случае, который произошел с его матерью в лаборатории, и о встрече в коридоре с человеком со шрамами в тот день, когда у них состоялась ориентация. Круз только ничего не сказал о письме на его день рождения. Он хотел оставить некоторые вещи при себе.

– Мне так жаль, что с твоей мамой случилось такое, – сказала Сэйлор, и в голосе ее звучала теплота.

– И мне, – сказал Эмметт, качая головой. – Ужасное несчастье.

– Спасибо, – ответил Круз. Он почувствовал, как грудь его сжалась, и быстро осушил стакан.

– Я знал, что-то выглядело не так с тем человеком в аэропорту, – признался Эмметт. – Как ты думаешь, он связан… с «Небьюла», которая сделала это с твоей мамой?

– Может быть, – ответил Круз.

– Так что же нам теперь делать? – спросила Сэйлор.

– Вы ничего не должны делать, – сказал Круз. – Я не знаю, почему «Небьюла» нацелилась на меня, но не хочу, чтобы из-за меня что-то случилось с вами. Мне надо со всем этим разобраться самому. Прости, Эмметт. Наверно, теперь из-за меня ты не получишь приз Северной Звезды.

Эмметт упал на стул Джерико и развернулся лицом к стене. Круз не обвинял его за то, что он так разозлился.

Сэйлор смотрела в пол, кусая губу.

Круз медленно встал. Его еще покачивало, но уже не тошнило. Куда же подевался Джерико? У Круза было полно дел – например, поговорить с тетей Марисоль о маме и упросить доктора Габриэля дать команде «Кусто» еще один шанс. Время быстро бежало.

– Нет.

Круз прислушался.

– Эмметт? Ты что-то сказал?

– Я сказал «нет». – Голос Эммета окреп. – Я не позволю тебе разбираться с этим – что бы это ни было – в одиночку.

– И я, – подключилась Сэйлор. – Нам надо держаться вместе. Мы же члены одной команды.

– И искатели правды, – добавил Эмметт, наконец поворачиваясь на стул к ним лицом.

Круз и Сэйлор удивленно ахнули.

– Эмметт, твои очки! – вскрикнула Сэйлор.

Оправа Эмметта уже не была одноцветной. Сквозь нее, принявшую форму капель, мелькали и пульсировали, словно в стремительном потоке, вкрапления ярко-бирюзового, павлиньего, лазуритового и еще десятка оттенков голубого цвета.

– Я… я думаю, они живые, – произнес, запинаясь, Круз.

Его сосед по комнате только значительно улыбнулся в ответ.