Тайна одинокой кометы

– Дело было так… – характерным для бывалых рассказчиков интригующим голосом произнес молодой Сциисто. – Вечером последнего дня любезно проплаченного вами, господа, загула в "Лунной Рыбе" я сидел в отдельном кабинете этой замечательной таверны. Пил розовое вино. Культурно, используя все положенные по этикету столовые приборы, кушал Омара. И строил планы на день грядущий… Размышлял, с какой забегаловки мне завтра начать собирать фольклор аборигенов Гурга-3… И тут в кабинет ввалился некий хумманус донельзя колоритной наружности. Помню как сейчас…Густые черные, как смоль, волосы и такие же черные бакенбарды на выдающихся скулах. Цепкие серые глаза и крючковатый нос. Кожа, примерно, как у меня. Но не бледно-молочная, а с неким бронзовым отливом. Такая бывает у тех хумманусов, кто много времени проводит под ультрафиолетом желтых карликов на морях и океанах стандарт-планет. Одет незванный гость был в длинное кожаное пальто и черную шапочку с козырьком. Фуражка – так, кажется, этот головной убор называется. Еще у этого хуммануса на правой ноге отсутствовала ступня и большая часть голени. Но эти части тела успешно заменял примитивный протез…

– А ведь я видел позавчера этого самого хуммануса, – перебил юношу Погонщик Чирграг, тем самым давая рассказчику перевести дух. (А заодно промочить горло парой глотков коньяка и закусить кубиком шоколада.) – Он взад-вперед прохаживался неподалеку от "Железной Бабочки" и что-то высматривал. Причем изрядно нервировал меня стуком своего искусственного заменителя конечности.

– Хм… Сдается мне, этот тип неслучайно к вам, дорогой Тшу-рик, в "Лунной рыбе" привязался. Похоже, искал конкретно вас, – сделал вывод Капитан Глоко. – Но, будьте любезны, продолжайте рассказывать, друг мой. И поешьте уже чего-нибудь! Вот хоть грибной пасты отведайте. А то опять свалитесь без чувств, и мы так и не услышим, что было дальше…

Проигнорировав гастрономические увещевания Капитана Глоко, почтенный Тшу-рик сделал добрый глоток коньяка и продолжил:

– Что дальше? Хумманус представился Капитаном Ахафом и попросил уделить ему минуту внимания. Отказать было неудобно. Да и пить одному мне давно надоело. Сообразуясь с правилами этикета, я тоже представился. И пригласил Капитана Ахафа присесть за столик-панцирь. Предложил розового вина и закусок.

Капитан Ахаф от яств отказался, но с удовольствием выпил чашечку вина. После чего, настороженно глянув на вход в кабинет, сказал: "Господин Тшу-рик! Я прочитал в недавнем номере "Вестей и слухов" статейку о Капитане Глоко, владетеле Грезящей Манты "Железная Бабочка". Должен признаться, я восхищен благородством и честностью коллеги-звездоплавателя, который несмотря на утрату некоторой части контейнеров из Зоба Манты, скурпулезно возместил убытки хозяевам грузов. Правды ради скажу, что мне удивительно было читать такое про хлофиллианина. В здешних краях этих зеленокожих коротышек считают теми еще пройдохами. Но, клянусь своей ногой из кости Кашалота, я знаю, почему ваш Капитан ведет дела честно. А потому что вы, его товарищи по экипажу – презирающий стяжательство бродячий философ-книжник с Теллигена-3 и разумный Муравей, в котором порядочность заложена генетически, – воистину благотворно влияете на господина Глоко… В свете вышесказанного у меня есть к вам, молодой разумный, одно небольшое, но чрезвычайно серьезное дело. Увы, мне просто не к кому больше на этой планете обратиться – здесь, на Гурге-3, друзей у меня нет. И вообще тут кругом одни мошенники… Впрочем, если вы опасаетесь чего-то и не желаете со мной связываться, то скажите прямо. Я сейчас же избавлю вас от своего общества. Но тогда вы, почтенный Тшу-рик, никогда не узнаете моей заветной тайны. И не обретете, проявив должную толику проницательности, нечто значительно большее. Это, конечно, в том случае, если для меня сегодняшний вечер закончится не лучшим образом. Если же все пройдет благополучно – получите от меня причитающиеся вам за услугу тысячу серебряных каури. Итак, любезный господин Тшу-рик, даю вам минуту на размышление…"

Капитан Глоко, уязвленный тем, что его исподволь причислили к сонму "пройдох", слегка порозовел. Смена окраса кожи означала, что он немного сердится. Но перебивать рассказчика Капитан Глоко воздержался. Ему хотелось поскорее услышать всю историю. Но мимолетный жест "Согласия с говорящим" в исполнении своенравных антенн-усиков Погонщика Чирграга от взгляда хлофиллианина не укрылся.

Между тем молодой Сциисто, тактично "не заметив" как изменился предательски выдающий настроение хозяина цвет кожных покровов Капитана Глоко, продолжил рассказ: